Бродский И.А. "Нобелевская лекция" (в сокращении)

[ДАНИИЛА 6 310]

 

Лев Толстой 1849, 21 год.

 

Чем-то напоминает Дейса.

 

Поскольку здесь была приведена критика работ Толстого с позиции того ума, который может видеть только что-то в рамках своего расширения, то я предлагаю и другую критику, которую пробегали в школе и потому очень смутно, что помню. Вот вернулась сегодня, перечитала. ГЕНИАЛЬНО! Видеть в таком расширенном диапазоне сразу все явления, происходящие в России на тот момент может только гений. В более узкий ум это (статьи) не войдёт даже при чтении (он уснёт по пути).

 

Оставляю здесь только как пример гениальной критики, обхватывающей всё сразу (как панораму целого) и видя центр, то есть корень. Можно было бы подробнее поговорить о Толстом, но тема посвящена не ему, хоть без Толстого не было и Бродского. Только пояснять это не буду, потому как придётся писать побольше, чем в предлагаемой ссылке, чтобы подвести ум к пониманию или по-другому - принятию этого в себе.

 

«Лев Толстой как зеркало русской революции» и другие работы В.И. Ленина о Л.Н. Толстом

[Days 528]

Что - то вас не в ту степь понесло. Деепричастие суффиксы - муфиксы. Вот когда я сдавал экзамены в школе по - русскому языку то выучил один единственный билет он самый маленький гласные и согласные. Вы думаете если я выучил то понял, что такое гласные а что такое согласные, да ни хрена я не понял. Зато я знаю, что в английском языке деепричастия нету, пример: Англичанин захотел в туалет открыв дверь он увидел, что санитарно-техническое приспособление загажено и заблёвано, но он всё равно помочился в унитаз. Вот скажите это причастие или нет?

----

Я понял что бы правильно читать нужно правила знать. Тьфу тавтология.

Изменено 28 октября, 2014 пользователем Days

[ДАНИИЛА 6 310]

Я себя не вижу в Толстом

 

 

А теперь увидел, ну, хотя бы в сходстве с портретом?  Если да, то путь может продолжится, в котором ты полностью узнаешь себя в Толстом. Я не говорю о личности. Узнаваться будет не личность, а путь. Личность - это всего лишь пустая личина, лицо, маска. Если ты всмотришься в то, что ею прикрывается или ограничивается, так это путь. Само предложение - расскажи о себе - в его принятии может начаться с того: "А что о себе рассказывать? Я всё про себя знаю, мне неинтересно про себя говорить".  Но сама заинтересованность в том, чтобы себе рассказать о себе, перенапрвляет внимание внутрь. "Я"-личность поворачивается внутрь себя и видит путь.

 

Видеть бога в себе - это видеть путь, который сам всё рассказывает и показывает. Ну, просто для примера. Я задаю себе вопрос: "Есть ли во мне переживания Анны Карениной?" И здесь сработает только наивность ребёнка, который не цепляется за что-то определённое. Если оно не цепляется для соответствия точной идентификации, то это знание спокойно открывается. Ведь путь всегда повторяется, кружась вокруг центра наблюдения, раскрывая всю вселенную знания, в котором знание узнаёт само себя. Потому безусловное или неограниченное чем-то знание во мне сразу узнаёт в пути историю Анны Карениной. Тётя моей школьной подруги бросилась под поезд. Её изнасиловала группа мужиков, и само доверие любви себя исчерпало. Путь прервался, чтобы очистится от недоверия. Можно ли в этой группе насильников узнать то общество и его суровые законы, где сама свобода любви ограничивается насилием и притеснением, осуждением свободы? Можно, самой безусловностью можно. Под образами-лицами скрывается только путь, в котором безусловная любовь прокладывает себе дорогу в расширение знания. Недоверие умрёт, но воскреснет само доверие, и путь продолжится по спирали, но негде-то "там", то есть в воображении, или, как это назвал давеча -lz- в теме "Связь путей" - в прелести, а ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС, в едином сознании. Сознание - это единое знание СЕБЯ, идущее в самом себе. Вот я, опять-таки по предложению или памятке на каждый день, кто я есть (а есть я "ребёнок" или чистый ум, знание в самом себе), вновь возвращаюсь в пройденный путь или ЗНАНИЕ (пережитый опыт) и пытаюсь вспомнить: а было переживание, связанное с образом Ани Карениной,  не снаружи, а внутри. И ведение опять-таки это раскрывает, как "да". Я узнаю себя в Анне Карениной через описание переживания, но не в единичном случае, а постоянно натыкаюсь в себе (памяти) на этот образ переживания, в котором узнаю себя. Я узнаю даже описание ипподрома и переживание падения Вронского с коня. И если я не ухожу в себе от этой идентификации знания, то оно постепенно раскроет ПОЛНУЮ идентификацию с описанным образом у Толстого. Для ребёнка это - забава, но для серьёзного человека - сплошное сумасшествие, потому что Толстой описывает всю твою жизнь от корки до корки, как будто знает тебя насквозь.

 

Но Толстой не может знать в себе никого другого, кроме себя. Это только безусловное знание или попросту бог узнаёт сам себя во всех персонажах и явлениях. Внутри себя ты никого, кроме себя не знаешь. Но проявиться ты можешь только путём любви или соединения с каким-то образом себя и переживанием, в котором знание снаружи узнаётся в знании изнутри, подобно тому, как тело распознаёт себя в зеркале.

 

Вот Ленин связывал себя, как путь, с революцией, потому узнавал в Толстом зеркало или отражение русской революции.

 

 

Все искусство состоит в том, чтобы соединить непосредственные переживания с качественной критикой. Нельзя личное восприятие и мнение путать с  анализом художественного произведения!

 

 

Точно-точно, только критика узнаёт себя в критике, а личное восприятие в личном восприятии, а анализ художественного произведения узнаёт себя в художественном описании своего пути, истории творения СЕБЯ, как личности. Но разжжёвывать сегодня ничего не буду. А оставлю вот этот мультик, в котором один и тот же путь отражается в разных искусственных формах само переживания. А если в зайчике ещё узнать и себя, как путь, то вообще весело жить становится в этом самом непосредственном переживании без соединения с критикой.

 

[ДАНИИЛА 6 310]

@ManiA, ты уже сменил летнюю шубку на зимнюю? А я, как вышла из пены морской, так и застыла в раздумье - переодеваться или лучше голой остаться, чтобы не запутаться в одеждах себя самоё.

[Слоня 11 115]

) я Дейса вижу в Маяковском..

[ДАНИИЛА 6 310]

@Слоня, спроси у "своего" Дейса, может ли он пригласить Солнце к себе на дачу? Рассуждать Дейс любит, порой не хуже Толстого, только слов не хватает. А вот петь? Не слышала.

 

Толстой петь не умел. У него два стиха и оба - никакие. Но это, как сказал Бродский,  говорит только индивидуально-эстетический вкус.

[ManiA 946]

“Человек рождается, взрослее, стареет, умирает. Сейчас у капитализм начался период старения. Далее – смерть”.

Капитализм не человек.

Сейчас—расцвет.

Да и мало ли мы знаем примеров исторической реинкарнации (РИ=современная Россия)?

Ведь все-таки советский капитализм—это совсем другое.

 

“Литература ровно такое же противоядие против капитализма, как машиностроение”.

Когда это машиностроение критиковало капитализм?

А критика капитализма—необходимый и обязательный элемент литературы.

Хотя она НИКОГДА не создавалась именно ради критики, но так как обязана отражать объективно, то и получается то, что является важнейшей характеристикой литературного произведения.

То есть это уже на уровне жанра, стиля, контекста.

 

“Ну Вы уж определитесь либо действительность отражать, либо время опережать”.

Одно другому не мешает.

Отражается настоящее, а будущее как залог.

Ведь любой человек, даже живущий одним днем, проецирует себя хотя бы на час вперед.

 

“Один и тот же. Сила притяжение влияет без всякой пропаганды. Шаманский бубен влияет без всякой пропаганды. Литература же без пропаганды не работает”.

Чтобы испытать силу притяжения и шаманского бубна, не надо ровным счетом ничего делать.

А чтобы испытать силу воздействия литературы, надо научиться читать, чувствовать, слышать и слушать.

 

 

“зачем адаптированная Библия если есть Библия не адаптированная. И что вообще хорошего в Библии”.

1) Библию неадаптированную можно истолковать как угодно.

Литература же имеет вектор.

2) Библия обуславливает мораль.

Это вопрос веры и духа.

И заниматься его  “раскорчевыванием” весьма опасно, как показывает опыт Карамазова-Ницше.

 

“Мораль уже обусловлена биологией”.

В определенной степени обусловлена, но в целом мораль защищает нас от нас же самих.

И лучшим выражением этой морали является литература.

Потому что язык определяет сознание.

А форма литературы—лучшая из доступных.

 

“Так что бы быть опосредованным, в любом случае кто-то дол же прочитать, то, что будет влиять”.

Так суть-то то в том, что влияние есть в любом случае.

 

“В случае же тоталитарного господства одной единственной идеологии (марксизма-ленинизма, либерализма и т.д. и т.п.) которая начинает диктовать то, какие результаты должны быть получены, никакой науки быть не может”.

 

Ээээ…это Вы о чем вообще?

Я говорил о русском языке; о том, что издания 60-70-х мощнее (в плане структуры и изложения материала) современных.

Как говорится, причастие и в Африке причастие.

При чем здесь идеология марксизма-ленинизма, или ленинизма, или либерализма?

При любом общественном строе 2*2=4, а причастие -- особая форма глагола (иногда самостоятельная часть речи), которая обладает свойствами как глагола, так и имени прилагательного.

 

“Это как? Сидит вот, какой-нибудь, Жанн вино попивает, Лотреамона почитывает и вдруг бац! Дай думает русской литературы почитаю”.

Думается, у читающего Лотреамона такого желания не возникнет.

А если говорить серьезно, то вопросы влияния гораздо шире исторических и политических.

Тот же Достоевский даже во времена железного занавеса был там гораздо популярнее.

Потому что был на тот момент ближе к западному сознанию (т.к. отражал капитализм).

Сейчас он стал и нам ближе, так как формация та же.

 

“Ибо все наши профанные чувства-страсти аккурат порождение нашего тела и очень хорошо объясняются биологией”.

Все подобные теории разбиваются на практике (Базаров).

 

“Сочувствую”.

Вот как Вы можете сочувствовать, когда, по собственному признанию, Мориака не читали?

Тут уж я должен сочувствовать.

Мориак доказывает, как собственность прорастает в душах людей и губит их.

По степени необходимости воздействия на сознание—это самая актуальная литература на сегодняшний день.

 

“Это лишь доказывает, что в СССР Абэ был популярнее чем в Европе и США”.

 Абэ, полностью впитавший  и Достоевского, и Гоголя, просто не может там не пользоваться огромной популярностью.

 

“ПРАВИЛЬНОГО ПОНИМАНИЯ – НЕТ”

Если Вы посетите, к примеру, сто уроков в разных школах и сто лекций в разных вузах по теме “Образ Обломова”, то увидите, что есть при абсолютно разных трактовках ЕДИНСТВО КЛЮЧЕВЫХ МОМЕНТОВ.

 

“Доказать требовалось не это, а то что его мнение имеет значение хоть в какой-либо субкультуре”.

В культуре тяжелого рока, по крайней мере, имеет.

Все переводные и зарубежные журналы к нему авторитетно отсылают.

Сейчас могу вспомнить только журналы “Мы” и “Ровесник”, тогда имевшие бешеную популярность.

И многочисленные французские издания, которые почему-то к нам просачивались (в отличие от американских и британских).

http://www.youtube.com/watch?v=rwY3Ftfdy6M

 

 

“Я полагаю, что если По и имеет отношение к романтизму, то это не романтизм Новалиса, IШатобриана, Байрона и т.д. и т.п”

Каждый писатель характеризуется своеобразием в рамках одного течения/направления.

Да и По в теории старался представить себя как практика-логика, чуть ли не реалиста (по принципу рассказа “Золотой жук”,т.е. он фактически продолжил игру с читателем, но уже на уровне публицистики).

 

“Только человек с нетрадиционной ориентацией и мог написать эту книгу”.

Как говорил Стивен Кинг, главная опасность для писателя—превратиться в своего героя.

Все художники слова становятся своими героями на период написания.

Но все это происходит опять же в единых психологических рамках.

Да и то, что он был двойником Достоевского, расставляет все точки над и.

 

“Искусство, если оно именно Искусство-с-большой-буквы, нет 50% ибо оно Едино”.

Речь-то изначально шла об образовании, а не об искусстве, точнее, об искусстве образования (влияния).

Один талантливый доцент может сделать куда больше, чем сотня неадекватных профессоров.

 

“Это от того, что в США большевиков не было”.

Социалисты были всегда и везде.

 

“Так ведь и РИ развалили те, чьи внуки-правнуки потом развалят СССР”

Ключевое слово здесь—“развалить”.

Если бы формации были экономически  обусловлены, то бабушка еще надвое сказала бы.

А так это скорее революции экономические, чем социалистические.

 

“Вы пролетарий?”

Вернемся к “ Лекции”: “И  я  говорю  именно  о  чтении  Диккенса,  Стендаля, Достоевского, Флобера,

Бальзака,  Мелвилла  и т.д.,  т.е.  литературы,  а  не о  грамотности, не об

образовании”.

Изменено 30 октября, 2014 пользователем ManiA

[ManiA 946]

2 ДАНИИЛА

“К примеру, как ты можешь критиковать Толстого в эпопее "Война и мир", если он выразил ЗНАНИЕ СЕБЯ САМОГО во всех описаниях и во всех героях? “

Легко.

ЗНАНИЕ САМОГО СЕБЯ в литературе как искусстве слова ДОЛЖНО укладываться в “прокрустово ложе” формы, стиля, идейно-тематического содержания и т.д.

Если бы это было не так, то каждый, черканувший пару строк, автоматически становился бы великим писателем.

 

“Само искусство перевоплощения открывает в тебе БОГА”

Все художники слова говорили об этом.

А главное—чувствовали это.

 

“Что можно знать о Толстом, если ты не видишь в нём себя?”

Я вижу себя в нем, и именно поэтому чувствую критику.

 

“Лев Толстой 1849, 21 год”.

А вот за это спасибо—думается, таким Толстого немногие знают.

 

“Оставляю здесь только как пример гениальной критики”

А что там гениального-то?

Ленин выделил социальную составляющую и все.

Это, по крайней мере, несерьезно.

Назвать взгляды Толстого “поповщиной” много ума не надо.

Другое дело—понять, почему они стали такими.

ДАНИИЛА, то ты заступаешься за Толстого и готова горы свернуть, а то призываешь на помощь Ленина, который пытался его “размазать по стенке” похлеще всей критики, вместе взятой.

Какая, однако, ты непостоянная женщина!

 

“Но Толстой не может знать в себе никого другого, кроме себя. Это только безусловное знание или попросту бог узнаёт сам себя во всех персонажах и явлениях”.

И как это, интересно, согласуется с  твоей же фразой, что “искусство перевоплощения открывает в себе Бога”?

Изменено 30 октября, 2014 пользователем ManiA

[ManiA 946]

@ManiA, ты уже сменил летнюю шубку на зимнюю? А я, как вышла из пены морской, так и застыла в раздумье - переодеваться или лучше голой остаться, чтобы не запутаться в одеждах себя самоё.

ДАНИИЛА,лучше все же одеться или хотя бы приодеться.

Изменено 30 октября, 2014 пользователем ManiA

[Days 528]

ManiA Что вы подразумеваете под этим слово сочетанием, правильно читать? Что нужно знать допустим  "ВОЙНА И МИР" для почтения и дальнейшем понимании о чем идет речь в данном романе, коротко говоря чего хочет автор? Пожалуйста коротко и ясно.

[ManiA 946]

Days,

правильно прочтение—это ПРОЧУВСТВОВАНИЕ , о чем говорил еще Белинский.

Но чувства могут завести далеко, можно неправильно понять, да и предрасположенность у всех разная к различным произведениям.

Поэтому надо обязательно проверить свои чувства, свое видение математикой критики.

Критика тоже может быть различной, но КЛЮЧЕВЫЕ МОМЕНТЫ всегда совпадают.

Если говорить  конкретно о “Войне и Мире”, то критики Страхова и Лебедева будет достаточно.

Изменено 30 октября, 2014 пользователем ManiA

[Days 528]

 

 

Но чувства могут завести далеко, можно неправильно понять, да и предрасположенность у всех разная к различным произведениям.

Правильно. Вот смотри "ВОЙНА И МИР" некоторые диалоги на французском языке, попробую сформулировать мысль,  к чему может дальнейшем  привести общество если она отказывается от своего языка.
 

[Gouliard 372]

 

 

Сейчас—расцвет. Да и мало ли мы знаем примеров исторической реинкарнации (РИ=современная Россия)? Ведь все-таки советский капитализм—это совсем другое.

1. Сейчас - начало конца.

2. Нисколько. Современная Россия так же походит на Российскую Империю как современная Гвиана на Нидерлднскую империю.

3. Разница между советским "гос." капитализмом и, например, американским "частным" капитализмом - это разница между бобром и капибарой.

 

 

А критика капитализма—необходимый и обязательный элемент литературы.

Это из сериии пчелы против меда ))) )))  Без капитализма небыло бы рынка литературы.

 

 

Отражается настоящее, а будущее как залог.

Будущего, как и прошлого нет.

Что бы что-то отражать нужно находится вне этого. Поскольку, ни одному писателю выйти за пределы пространственно-временного континиума не удалось, то и один из них никакой реальности не отразил.

 

 

Чтобы испытать силу притяжения и шаманского бубна, не надо ровным счетом ничего делать. А чтобы испытать силу воздействия литературы, надо научиться читать, чувствовать, слышать и слушать.

Да. Сила шамана/жреца/священника, естественна - это сила крови и Духа. Литература не естественна, как неестественно и хождение на руках. Поэтому-то и нужны учителя и пропагандисты.

 

 

1) Библию неадаптированную можно истолковать как угодно.

))) )))   А зачем адаптировать Библию? Проадаптируйте Курочку рябу - результат тот же самый будет.

Как угодно можно истолковать - ВСЕ. Вот только проблема в том, что любимый Вами ВЗ имеет прямое значение. ибо Яхве всегда изъясняется прямо и без всяких изысков, и его приказы и в Ваш хлипкий либерализм не впишутся.

 

 

Библия обуславливает мораль.

Мораль Библии - это "глаз за глаз и зуб за зуб" и "над своими нельзя ничего, а над чужими можно все"

 

 

И заниматься его “раскорчевыванием” весьма опасно

Все уже давно "ввыкорчевали" и НИЧЕГО не произошло.

[ДАНИИЛА 6 310]

правильно прочтение—это ПРОЧУВСТВОВАНИЕ

 

 

Точно. Когда чувствуешь, тогда слова - это ложь, но ими выражается мелодия бесконечной любви. Если читать умом, ну, хотя бы стихи Бродского, то ты не найдёшь в них смысла. Но если ты хоть раз молился, молился за тех, кого любишь, то ты можешь ЭТО узнать. Когда молишься, то просто вспоминаешь и перечисляешь имена и названия в единой веренице, но они в поэзии ложатся в строки лучами бесконечной благодати и благодарности, за то, что они есть.

 

Пьяцца Маттеи (1981)   Книга: Иосиф Бродский. Стихотворения и поэмы  

 

 

 

        I     Я пил из этого фонтана     в ущелье Рима.     Теперь, не замочив кафтана,     канаю мимо.     Моя подружка Микелина     в порядке штрафа     мне предпочла кормить павлина     в именьи графа.        II     Граф, в сущности, совсем не мерзок:     он сед и строен.     Я был с ним по-российски дерзок,     он был расстроен.     Но что трагедия, измена     для славянина,     то ерунда для джентльмена     и дворянина.        III     Граф выиграл, до клубнички лаком,     в игре без правил.     Он ставит Микелину раком,     как прежде ставил.     Я тоже, впрочем, не в накладе:     и в Риме тоже     теперь есть место крикнуть "Бляди!",     вздохнуть "О Боже".        IV     Не смешивает пахарь с пашней     плодов плачевных.     Потери, точно скот домашний,     блюдет кочевник.     Чем был бы Рим иначе? гидом,     толпой музея,     автобусом, отелем, видом     Терм, Колизея.        V     А так он -- место грусти, выи,     склоненной в баре,     и двери, запертой на виа     дельи Фунари.     Сидишь, обдумывая строчку,     и, пригорюнясь,     глядишь в невидимую точку:     почти что юность.        VI     Как возвышает это дело!     Как в миг печали     все забываешь: юбку, тело,     где, как кончали.     Пусть ты последняя рванина,     пыль под забором,     на джентльмена, дворянина     кладешь с прибором.        VII     Нет, я вам доложу, утрата,     завал, непруха     из вас творят аристократа     хотя бы духа.     Забудем о дешевом графе!     Заломим брови!     Поддать мы в миг печали вправе     хоть с принцем крови!        VIII     Зима. Звенит хрусталь фонтана.     Цвет неба -- синий.     Подсчитывает трамонтана     иголки пиний.     Что год от февраля отрезал,     он дрожью роздал,     и кутается в тогу цезарь     (верней, апостол).        IX     В морозном воздухе, на редкость     прозрачном, око,     невольно наводясь на резкость,     глядит далеко --     на Север, где в чаду и в дыме     кует червонцы     Европа мрачная. Я -- в Риме,     где светит солнце!        X     Я, пасынок державы дикой     с разбитой мордой,     другой, не менее великой     приемыш гордый, --     я счастлив в этой колыбели     Муз, Права, Граций,     где Назо и Вергилий пели,     вещал Гораций.        XI     Попробуем же отстраниться,     взять век в кавычки.     Быть может, и в мои страницы     как в их таблички,     кириллицею не побрезгав     и без ущерба     для зренья, главная из Резвых     взглянет -- Эвтерпа.        XII     Не в драчке, я считаю, счастье     в чертоге царском,     но в том, чтоб, обручив запястье     с котлом швейцарским,     остаток плоти терракоте     подвергнуть, сини,     исколотой Буонаротти     и Борромини.        XIII     Спасибо, Парки, Провиденье,     ты, друг-издатель,     за перечисленные деньги.     Сего податель     векам грядущим в назиданье     пьет чоколатта     кон панна в центре мирозданья     и циферблата!        XIV     С холма, где говорил октавой     порой иною     Тасс, созерцаю величавый     вид. Предо мною --     не купола, не черепица     со Св. Отцами:     то -- мир вскормившая волчица     спит вверх сосцами!        XV     И в логове ее я -- дома!     Мой рот оскален     от радости: ему знакома     судьба развалин.     Огрызок цезаря, атлета,     певца тем паче     есть вариант автопортрета.     Скажу иначе:        XVI     усталый раб -- из той породы,     что зрим все чаще --     под занавес глотнул свободы.     Она послаще     любви, привязанности, веры     (креста, овала),     поскольку и до нашей эры     существовала.        XVII     Ей свойственно, к тому ж, упрямство.     Покуда Время     не поглупеет как Пространство     (что вряд ли), семя     свободы в злом чертополохе,     в любом пейзаже     даст из удушливой эпохи     побег. И даже        XVIII     сорвись все звезды с небосвода,     исчезни местность,     все ж не оставлена свобода,     чья дочь -- словесность.     Она, пока есть в горле влага,     не без приюта.     Скрипи, перо. Черней, бумага.     Лети, минута.

[ДАНИИЛА 6 310]