Стихи, которые нравятся

[Гость Lilian]

Не впадай ни в тоску, ни в азарт ты

Даже в самой невинной игре,

Не давай заглянуть в свои карты

И до срока не сбрось козырей.

 

Отключи посторонние звуки

И следи, чтоб не прятал глаза,

Чтоб держал он на скатерти руки

И не смог передернуть туза.

 

Никогда не тянись за деньгами,

Если ж ты, проигравши, поник, -

Как у Пушкина в "Пиковой даме"

Ты останешься с дамою пик.

 

Если ж ты у судьбы не в любимцах -

Сбрось очки и закончи на том,

Крикни: "Карты на стол, проходимцы!"

И уйди с отрешенным лицом.

 

* * *

Час зачатья я помню неточно, -

Значит, память моя - однобока, -

Но зачат я был ночью, порочно

И явился на свет не до срока.

 

Я рождался не в муках, не в злобе, -

Девять месяцев - это не лет!

Первый срок отбывал я в утробе, -

Ничего там хорошего нет.

 

Спасибо вам, святители,

Что плюнули, да дунули,

Что вдруг мои родители

Зачать меня задумали -

 

В те времена укромные,

Теперь - почти былинные,

Когда срока огромные

Брели в этапы длинные.

 

Их брали в ночь зачатия,

А многих - даже ранее, -

А вот живет же братия -

Моя честна компания!

 

Ходу, думушки резвые, ходу!

Слова, строченьки милые, слова!..

В первый раз получил я свободу

По указу от тридцать восьмого.

 

Знать бы мне, кто так долго мурыжил, -

Отыгрался бы на подлеце!

Но родился, и жил я, и выжил, -

Дом на Первой Мещанской - в конце.

 

Там за стеной, за стеночкою,

За перегородочкой

Соседушка с соседушкою

Баловались водочкой.

 

Все жили вровень, скромно так, -

Система коридорная,

На тридцать восемь комнаток -

Всего одна уборная.

 

Здесь на зуб зуб не попадал,

Не грела телогреечка,

Здесь я доподлинно узнал,

Почем она - копеечка.

 

...Не боялась сирены соседка

И привыкла к ней мать понемногу,

И плевал я - здоровый трехлетка -

На воздушную эту тревогу!

 

Да не все то, что сверху, - от бога, -

И народ "зажигалки" тушил;

И, как малая фронту подмога -

Мой песок и дырявый кувшин.

 

И било солнце в три ручья

Сквозь дыры крыш просеяно,

На Евдоким Кирилыча

И Гисю Моисеевну.

 

Она ему: "Как сыновья?"

"Да без вести пропавшие!

Эх, Гиська, мы одна семья -

Вы тоже пострадавшие!

 

Вы тоже - пострадавшие,

А значит - обрусевшие:

Мои - без вести павшие,

Твои - безвинно севшие".

 

...Я ушел от пеленок и сосок,

Поживал - не забыт, не заброшен,

И дразнили меня: "Недоносок", -

Хоть и был я нормально доношен.

 

Маскировку пытался срывать я:

Пленных гонят - чего ж мы дрожим?!

Возвращались отцы наши, братья

По домам - по своим да чужим...

 

У тети Зины кофточка

С драконами да змеями,

То у Попова Вовчика

Отец пришел с трофеями.

 

Трофейная Япония,

Трофейная Германия...

Пришла страна Лимония,

Сплошная Чемодания!

 

Взял у отца на станции

Погоны, словно цацки, я, -

А из эвакуации

Толпой валили штатские.

 

Осмотрелись они, оклемались,

Похмелились - потом протрезвели.

И отплакали те, кто дождались,

Недождавшиеся - отревели.

 

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой, -

Мы спросили - зачем? - он в ответ:

"Коридоры кончаются стенкой,

А тоннели - выводят на свет!"

 

Пророчество папашино

Не слушал Витька с корешом -

Из коридора нашего

В тюремный коридор ушел.

 

Да он всегда был спорщиком,

Припрут к стене - откажется...

Прошел он коридорчиком -

И кончил "стенкой", кажется.

 

Но у отцов - свои умы,

А что до нас касательно -

На жизнь засматривались мы

Уже самостоятельно.

 

Все - от нас до почти годовалых -

"Толковищу" вели до кровянки, -

А в подвалах и полуподвалах

Ребятишкам хотелось под танки.

 

Не досталось им даже по пуле, -

В "ремеслухе" - живи не тужи:

Ни дерзнуть, ни рискнуть, - но рискнули

Из напильников делать ножи.

 

Они воткнутся в легкие,

От никотина черные,

По рукоятки легкие

Трехцветные наборные...

 

Вели дела обменные

Сопливые острожники -

На стройке немцы пленные

На хлеб меняли ножики.

 

Сперва играли в "фантики"

В "пристенок" с крохоборами, -

И вот ушли романтики

Из подворотен ворами.

 

...Спекулянтка была номер перший -

Ни соседей, ни бога не труся,

Жизнь закончила миллионершей -

Пересветова тетя Маруся.

 

У Маруси за стенкой говели, -

И она там втихую пила...

А упала она - возле двери, -

Некрасиво так, зло умерла.

 

Нажива - как наркотика, -

Не выдержала этого

Богатенькая тетенька

Маруся Пересветова.

 

Но было все обыденно:

Заглянет кто - расстроится.

Особенно обидело

Богатство - метростроевца.

 

Он дом сломал, а нам сказал:

"У вас носы не вытерты,

А я, за что я воевал?!" -

И разные эпитеты.

 

...Было время - и были подвалы,

Было дело - и цены снижали,

И текли куда надо каналы,

И в конце куда надо впадали.

 

Дети бывших старшин да майоров

До ледовых широт поднялись,

Потому что из тех коридоров,

Им казалось, сподручнее - вниз.

 

1975

[Гость Lilian]

- Пока! - товарищи прощаются со мной.

- Пока! - я говорю. - Не забывайте! -

Я говорю: - Почаще здесь бывайте! -

пока товарищи прощаются со мной.

Мои товарищи по лестнице идут,

и подымаются их голоса обратно.

Им надо долго ехать-де Арбата,

до набережной, где их дома ждут.

 

Я здесь живу. И памятны давно

мне все приметы этой обстановки.

Мои товарищи стоят на остановке,

и долго я смотрю на них в окно.

 

Им летний дождик брызжет на плащи,

и что-то занимается другое.

Закрыв окно, я говорю: - О горе,

входи сюда, бесчинствуй и пляши!

 

Мои товарищи уехали домой,

они сидели здесь и говорили,

еще восходит над столом дымок -

это мои товарищи курили.

 

Но вот приходит человек иной.

Лицо его покойно и довольно.

И я смотрю и говорю: - Довольно!

Мои товарищи так хороши собой!

Он улыбается: - Я уважаю их.

Но вряд ли им удастся отличиться.

- О, им еще удастся отличиться

от всех постылых подвигов твоих.

 

Удачам все завидуют твоим -

и это тоже важное искусство,

и все-таки другое есть Искусство,-

мои товарищи, оно открыто им.

 

И снова я прощаюсь: - Ну, всего

хорошего, во всем тебе удачи!

Моим товарищам не надобно удачи!

Мои товарищи добьются своего!

[Enigma Kuutar 20 185]

На изнанке бумажного света

Я рисую мысли свои.

И огнём будут ветры согреты,

Если в них останешься ты.

 

Улетай от воды,

От мечты не беги.

Я с тобой промолчу -

Уходить не хочу.

 

Острый взгляд меня с лёгкостью плавит.

Свет погас, и меня рядом нет.

Ночь придёт и звёзды расставит,

Но убьёт желанье рассвет.

 

Растворюсь в тишине,

Вспоминай обо мне.

Ночь огня всполыхнёт,

И любовь не уйдёт.

[Гость Lilian]

На солнце, на ветер, на вольный простор

 

Любовь уносите свою!

 

Чтоб только не видел ваш радостный взор

 

Во всяком прохожем судью.

 

Бегите на волю, в долины, в поля,

 

На травке танцуйте легко

 

И пейте, как резвые дети шаля,

 

Из кружек больших молоко.

 

О, ты, что впервые смущенно влюблен,

 

Доверься превратностям грез!

 

Беги с ней на волю, под ветлы, под клен,

 

Под юную зелень берез;

 

Пасите на розовых склонах стада,

 

Внимайте журчанию струй;

 

И друга, шалунья, ты здесь без стыда

 

В красивые губы целуй!

 

Кто юному счастью прошепчет укор?

 

Кто скажет: «Пора!» забытью?

 

— На солнце, на ветер, на вольный простор

 

Любовь уносите свою!

 

 

* * *

 

Собирая любимых в путь,

 

Я им песни пою на память —

 

Чтобы приняли как — нибудь,

 

Что когда-то дарили сами.

 

 

 

Зеленеющею тропой

 

Довожу их до перекрестка.

 

Ты без устали, ветер, пой,

 

Ты, дорога, не будь им жесткой!

 

 

 

Туча сизая, слез не лей, —

 

Как на праздник они обуты!

 

Ущеми себе жало, змей,

 

Кинь, разбойничек, нож свой лютый.

 

 

 

Ты, прохожая красота,

 

Будь веселою им невестой.

 

Потруди за меня уста, —

 

Наградит тебя Царь Небесный!

 

 

 

Разгорайтесь, костры, в лесах,

 

Разгоняйте зверей берложьих.

 

Богородица в небесах,

 

Вспомяни о моих прохожих!

 

 

 

17 февраля 1916

 

 

 

* * *

 

 

 

Ты запрокидываешь голову

 

Затем, что ты гордец и враль.

 

Какого спутника веселого

 

Привел мне нынешний февраль!

 

 

 

Преследуемы оборванцами

 

И медленно пуская дым,

 

Торжественными чужестранцами

 

Проходим городом родным.

 

 

 

Чьи руки бережные нежили

 

Твои ресницы, красота,

 

И по каким терновалежиям

 

Лавровая тебя верста...—

 

 

 

Не спрашиваю. Дух мой алчущий

 

Переборол уже мечту.

 

В тебе божественного мальчика, —

 

Десятилетнего я чту.

 

 

 

Помедлим у реки, полощущей

 

Цветные бусы фонарей.

 

Я доведу тебя до площади,

 

Видавшей отроков — царей...

 

 

 

Мальчишескую боль высвистывай,

 

И сердце зажимай в горсти...

 

Мой хладнокровный, мой неистовый

 

Вольноотпущенник — прости!

 

 

 

* * *

 

 

Откуда такая нежность?

 

Не первые — эти кудри

 

Разглаживаю, и губы

 

Знавала темней твоих.

 

 

 

Всходили и гасли звезды,

 

— Откуда такая нежность?

 

Всходили и гасли очи

 

У самых моих очей.

 

 

 

Еще не такие гимны

 

Я слушала ночью темной,

 

Венчаемая — о нежность! —

 

На самой груди певца.

 

 

 

Откуда такая нежность,

 

И что с нею делать, отрок

 

Лукавый, певец захожий,

 

С ресницами — нет длинней?

[Лёля35 5]

Люблю собак

В глаза им посмотрю

Любовь и верность в золотом сосуде

Хорошие мои им говорю

Хочу сказать-хорошие вы люди

 

Пёс побежит привычно за тобой

В огонь и в воду

На кулички к чёрту

Он может соблазниться колбасой

Но изменных при этом нет расчётов

 

Он перенесший множество постов

Имеет право лишь на укаризну

Что он расстаться за тебя готов

Пусть с жалкой,но единственною жизнью

 

Любовь и верность-золотой сосуд

А как он может ласково прижаться

Кого нибудь собакой назовут

Но разве нужно обижаться......

[Лёля35 5]

ЭДУАРД АСАДОВ

 

Нежные слова

 

То ли мы сердцами остываем,

То ль забита прозой голова,

Только мы все реже вспоминаем

Светлые и нежные слова.

Словно в эру плазмы и нейтронов,

В гордый век космических высот

Нежные слова, как граммофоны,

Отжили и списаны в расход.

 

Только мы здесь, видимо, слукавили

Или что-то около того:

Вот слова же бранные оставили,

Сберегли ведь все до одного!

 

Впрочем, сколько человек ни бегает

Средь житейских бурь и суеты,

Только сердце все равно потребует

Рано или поздно красоты.

 

Не зазря ж оно ему дается!

Как ты ни толкай его во мглу,

А оно возьмет и повернется

Вновь, как компас, к ласке и теплу.

 

Говорят, любовь немногословна:

Пострадай, подумай, раскуси...

Это все, по-моему, условно,

Мы же люди, мы не караси!

 

И не очень это справедливо -

Верить в молчаливую любовь.

Разве молчуны всегда правдивы?

Лгут ведь часто и без лишних слов!

 

Чувства могут при словах отсутствовать.

Может быть и все наоборот.

Ну а если говорить и чувствовать?

Разве плохо говорить и чувствовать?

Разве сердце этого не ждет?

 

Что для нас лимон без аромата?

Витамин, не более того.

Что такое небо без заката?

Что без песен птица? Ничего!

 

Пусть слова сверкают золотинками,

И не год, не два, а целый век!

Человек не может жить инстинктами,

Человек - на то и человек!

 

И уж коль действительно хотите,

Чтоб звенела счастьем голова,

Ничего-то в сердце не таите,

Говорите, люди, говорите

Самые хорошие слова!

[VОGUЕ 8]

А что природа делает без нас?

Кому тогда блистает снежный наст?

Кого пугает оголтелый гром?

Кого кромешно угнетает туча?

Зачем воде качать пустой паром

и падать для чего звезде падучей?..

Ни для кого? На всякий случай?..

Вода бесплодно по березам льется,

глухой овраг слепой водой залит.

В надежде роща только обернется —

он тут как тут. Остолбенев, стоит.

Ну, пусть сидит. Пьет водку и смеется.

Но роща тут же примет должный вид:

осмысленно замельтешились сосны,

и лопухи, как никогда, серьезны,

и, космоса превозмогая косность,

к нему звезда падучая летит.

 

(Александр Володин )

[VОGUЕ 8]

Я не унижусь пред тобою;

Ни твой привет, ни твой укор

Не властны над моей душою.

Знай: мы чужие с этих пор.

Ты позабыла: я свободы

Для заблуждения не отдам;

И так пожертвовал я годы

Твоей улыбке и глазам,

И так я слишком долго видел

В тебе надежу юных дней

И целый мир возненавидел,

Чтобы тебя любить сильней.

Как знать, быть может, те мгновения,

Что протекли у ног твоих,

Я отнимал у вдохновения!

А чем ты заменила их?

Быть может, мыслию небесной

И силой духа убежден,

Я дал бы миру дар чудесный,

А мне за то бессмертье он?

Зачем так нежно обещала

Ты заменить его венец,

Зачем ты не была сначала,

Какою стала наконец!

Я горд!.. прости! Люби другого,

Мечтай любовь найти в другом;

Чего б то ни было земного

Я не соделаюсь рабом.

К чужим горам под небо юга

Я удалюся, может быть;

Но слишком знаем мы друг друга,

Чтобы друг друга позабыть.

Отныне стану наслаждаться

И в страсти стану клясться всем;

Со всеми буду я смеяться,

А плакать не хочу ни с кем;

Начну обманывать безбожно,

Чтоб не любить, как я любил;

Иль женщин уважать возможно,

Когда мне ангел изменил?

Я был готов на смерть и муку

И целый мир на битву звать,

Чтобы твою младую руку –

Безумец! – лишний раз пожать!

Не знав коварную измену,

Тебе я душу отдавал;

Такой души ты знала ль цену?

Ты знала – я тебя не знал!

 

М. Ю. Лермонтов

[VОGUЕ 8]

РАССУДОК И ЛЮБОВЬ.

 

Младой Дафнис, гоняясь за Доридой,

"Постой, - кричал, - прелестная! постой,

Скажи: "Люблю" - и бегать за тобой

Не стану я - клянуся в том Кипридой!"

"Молчи, молчи!" - Рассудок говорил,

А плут Эрот: "Скажи: "ты сердцу мил!"

 

"Ты сердцу мил!" - пастушка повторила,

И их сердца огнем любви зажглись,

И пал к ногам красавицы Дафнис,

И страстный взор Дорида потупила.

"Беги, беги!" - Рассудок ей твердил,

А плут Эрот: "Останься!" - говорил.

 

Осталася - и трепетной рукою

Взял руку ей счастливый пастушок.

"Взгляни, - сказал, - с подругой голубок

Там обнялись под тенью лип густою!"

"Беги! беги!" - Рассудок повторил,

"Учись от них!" - Эрот ей говорил.

 

И нежная улыбка пробежала

Красавицы на пламенных устах

И вот она с томлением в глазах

К любезному в объятия упала...

"Будь счастлива!" - Эрот ей прошептал.

Рассудок что ж? Рассудок уж молчал.

 

А.С.Пушкин

[Mahant 327]

Когда пройдет дождь,что уймет нас,

Когда уйдет тень над моей землей,

Я проснусь здесь, пусть я проснусь здесь,

В долгой траве, рядом с тобой.

 

И пусть будет наш дом беспечальным,

Скрытым дождем и густой листвой,

И узнав все, что было тайной,

Я начну ждать, когда пройдет боль.

 

Так пусть идет дождь,пусть горит снег,

Пускай поет смерть над моей землей,

Я хочу знать, я просто хочу знать,

Будем ли мы теми, кто мы есть,

Когда пройдет боль.

[VОGUЕ 8]

Вот и лето прошло,

Словно и не бывало.

На пригреве тепло.

Только этого мало.

 

Все, что сбыться могло,

Мне, как лист пятипалый,

Прямо в руки легло,

Только этого мало.

 

Понапрасну ни зло,

Ни добро не пропало,

Все горело светло,

Только этого мало.

 

Жизнь брала под крыло,

Берегла и спасала,

Мне и вправду везло.

Только этого мало.

 

Листьев не обожгло,

Веток не обломало...

День промыт, как стекло,

Только этого мало.

 

Арсений Тарковский

[Гость Lilian]

Вот приходит замысел рисунка.

Поединок сердца и рассудка.

 

Иногда рассудок побеждает:

он довольно трезво рассуждает,

 

здравые высказывает мысли -

ну, и побеждает в этом смысле...

 

Сердце бьется, сердце не сдается,

ибо сердце сердцем остается.

 

Пусть оно почаще побеждает!

Это как-то больше убеждает.

 

Левитанский

[Alter Ego 53 385]

Игра в рифмы

Грустно без рифм человеку в стране дураков.

Эх, напишу-ка, пожалуй, какой-нибудь стих.

Если получится, сляпаю сборник стихов:

Точки, тире да десяток-другой запятых.

 

Кофе. Коньяк (десять грамм). Полумрак. Тишина.

Эй, вдохновенье, приди: уж открыта тетрадь!

Жду. Но молчит вдохновенье. Ну что за страна?!

Рифмы задумали в прятки со мною играть.

 

Ладно. Обманный маневр: зажигаю свечу.

Рифмы, слетайтесь скорее на пламя свечи!

Жду, затаившись. Сачок приготовил. Молчу.

Чу! Появилась прекрасная рифма в ночи!

 

Пчхи! Не сдержавшись, чихнул... Не везёт, как всегда:

Рифму спугнул - лишь пылинка поймалась в сачок.

Впрочем, свеча и сачок - это всё ерунда,

Лучше попробую рифму поймать... на крючок.

 

Снасти достал. Пусть наживкою будет словарь.

Я, в предвкушенье, что рифмы попрут косяком,

Жду. Не клюёт. Лишь какой-то премудрый пескарь

Мимо проплыл, у виска покрутив плавником.

 

Бой не окончен! Последнее средство - капкан.

Вот и приманка: засаленный пряник и кнут.

Кофе. Коньяк (десять грамм... или, может, стакан?)

Жду. Только рифмы ко мне всё никак не идут.

 

Вроде, прошло пять минут... или час... или два...

Глядь: мой капкан заржавел и полынью зарос,

Вместо зубов у капкана - густая ботва.

В общем, не ловится рифма. Обидно до слёз.

 

Тишь. Полумрак. Только раки свистят на горе.

С рифмой играть я, однако, совсем не мастак.

С горя завою, укрывшись в своей конуре.

Житель страны дураков - однозначно дурак...

Кофе... Коньяк...

 

О.

[Alter Ego 53 385]

Мне ль быть женой? Я не хозяйка,

Во мне сноровки этой нет.

Кажусь я страшною лентяйкой.

Я не лентяйка – я поэт.

 

Я ставлю суп. Я режу мясо,

Обед усердно я варю.

Но вдруг я рифму слышу ясно!

Бросаю всё – стихи творю.

 

Гудит стиральная машина,

Взялась я, кажется, стирать.

Вновь мысли рифма всполошила!

И всё заброшено опять.

 

Иду копать, полоть ли грядки,

Иду ли вишню собирать,

Смешно смотреть: в руках тетрадка,

Мне, видно, с ней и помирать.

 

Я не хозяйка. Я плохая,

И ты об этом помни впредь.

Я день и ночь пою стихами

Да людям не даю стареть.

 

В.К.

[Лёля35 5]

Владимир ТОКМАКОВ

 

Мужчина должен быть мужчиной.

Царь или скромный гражданин,

кузнец, гончар в засохшей глине,

гуляка, верный семьянин, -

он должен быть мужчиной. Значит,

уметь сжимать в кулак ладонь,

уметь соперничать. Иначе

строка не дастся, сбросит конь,

а неживые, злые вещи,

с насмешкой будут всякий раз

пытаться надавать затрещин

или столкнуть с дороги в грязь.

В нем должен чувствоваться воин,

защитник родины, солдат,

чтоб завоеванною волей,

а не деньгами был богат.

Чтоб женщина его любила

за доброту и крепость рук,

за то, что называет - милой,

за то, что - враг, за то, что - друг.

И от рожденья до могилы

пройти он должен так свой путь,

чтоб напоследок были силы

без страха в вечность заглянуть.