Стихи, которые нравятся

[Гость Lilian]

Уходит осень.

 

Пахнет дымом, и грустно очень -

То дворами, где жгут листву,

Невидимкою бродит осень,

Покидающая Москву.

 

Сколько грусти и сколько света!

Как пронзителен птичий гвалт!

Листья желтые с черных веток

Тихо падают на асфальт.

 

Ветер листья метет, как дворник,

Растворяется дым, и мне

Так спокойно и так просторно

В этой доброй, как мир, тишине.

 

И не надо сердиться вовсе,

Что опять я брожу один.

Понимаешь, уходит осень -

Я хочу ее проводить

 

1965

[Гость Гадя Петрович Хренова]

вооо стихи, которые нравяццо, етай девачки

 

В пустоте метро - запах затхлых и злых опозданий,

Город снова сжало отчаяньем полиэтиленовым.

Я так долго старалась сказать тебе "До свиданья",

Что теперь обойдусь вообще без свиданий, наверное.

 

Это очень мучительно, - знать, что надежда на грани,

Это как выбирать, кому жизнь сохранить при родах.

Тут любое решение - подлость, а числиться в подлых -

Много выше моей цены за твое молчание.

 

Говорят, я тебя заранее схоронила,

Говорят, вообще-то не все еще и потеряно.

Мой хороший, я очень долго жила в смятении,

И теперь разве что - охрани тебя Божья милость.

 

Я предчувствую - я еще очень много тебе пожертвую,

Но все это померная плата за право памяти.

Неизвестно еще, может быть уготовано нам идти

Как бывало, вдвоем, может статься, весной даже этою.

 

Если ж нет - я уже уплатила за все втридорога,

Я уже люблю, как любила б тебя умершего.

Это, право, много; а буде превыше многого -

Дай мне, Боже, сил полюбить тебя как воскресшего.

[Red Fioletov 5]

А что слова? Они всего слова,

Трухлявы, и пустынны, и безлики...

И даже самые пронзительные крики

Не выразят так много никогда,

Как тихое движенье рук,

Безмолвье губ,

Но, главное, глаза,

Твои глаза.

 

Я понял с высоты ушедших дней,

Бессонных и бессмысленных ночей,

Ненужных пробуждений, вялых снов,

Кому-то сказанных зачем-то слов,

Знакомств, рукопожатий и речей...

Я понял с высоты земли ничьей,

Что если что и было у меня,

Так это тихое движенье рук,

Безмолвье губ,

Но, главное, глаза,

Твои глаза.

 

Когда вдали, внизу блеснет река,

И солнце растворяется в деревьях,

И в три-четыре домика деревня,

Да не деревня даже, ерунда...

И взгляд теряет полотно дороги,

И к тормозу вдруг тянется нога...

И не поймешь, зачем спешишь, куда,

И раствориться хочется в природе

Иль всю ее сполна вобрать в себя.

 

Так погрузиться хочется в твой взгляд,

Воити в него и стать его частицей,

И если что-нибудь когда-нибудь случится,

Понять, что только сам во всем был виноват,

Что уберечь не смог, не удержал тогда

Я тихое движенье рук,

Безмолвье губ,

Но, главное, глаза,

Твои глаза...

 

А. Тосс

[Гость Lilian]

Для того дорога и дана, чтоб души вниманье не дремало,

Человеку важно знать немало, оттого дорога и длинна

Человеку важно знать свой дом, весь свой дом, а не один свой угол,

Этот дом замусорен и кругл, чердаки в нем крыты белым льдом…

 

Закон дороги простой: шагай вперед не спеша

И пусть верста за верстой внемлет дороге твоя человечья душа…

 

Человеку важно знать людей, чтоб от них хорошего набраться,

Чтоб средь всех идей идею братства ненароком он не проглядел…

А ещё полезно знать, что он — не пеcчинка на бархане века,

Человек не меньше человека — в этой теме важен верный тон

 

Иногда в дороге нам темно, иногда она непроходима,

Но идти по ней необходимо — ничего другого не дано…

 

Д. Сухарев

[Альфа 4]

Какая ночь! Я не могу.

Не спится мне. Такая лунность...

Еще как будто берегу

В душе утраченную юность.

 

Подруга охладевших лет,

Не называй игру любовью,

Пусть лучше этот лунный свет

Ко мне струится к изголовью.

 

Пусть искаженные черты

Он обрисовывает смело,

Ведь разлюбить не сможешь ты,

Как полюбить ты не сумела.

 

Любить лишь можно только раз,

Вот оттого ты мне чужая,

Что липы тщетно манят нас,

В сугробы ноги погружая.

 

Ведь знаю я и знаешь ты,

Что в этот отсвет лунный, синий

На этих липах не цветы -

На этих липах снег да иней.

 

Что отлюбили мы давно,

Ты не меня, а я - другую,

И нам обоим все равно

Играть в любовь недорогую.

 

Но все ж, ласкай и обнимай

В лукавой страсти поцелуя,

Пусть сердцу вечно снится май

И та, что навсегда люблю я...

 

Сергей Есенин

[Бах 1 465]

Редьярд Киплинг ОБЩИЙ ИТОГ

 

 

 

Далеко ушли едва ли

Мы от тех, что попирали

Пяткой ледниковые холмы.

Тот, кто лучший лук носил,-

Всех других поработил,

Точно так же, как сегодня мы.

Тот, кто первый в их роду

Мамонта убил на льду,

Стал хозяином звериных троп.

Он украл чужой челнок,

Он сожрал чужой чеснок,

Умер - и зацапал лучший гроб.

А когда какой-то гость

Изукрасил резьбой кость -

Эту кость у гостя выкрал он,

Отдал вице-королю,

И король сказал: "Хвалю!"

Был уже тогда такой закон.

Как у нас - все шито-крыто,

Жулики и фавориты

Ели из казенного корыта.

И секрет, что был закрыт

У подножья пирамид,

Только в том и состоит,

Что подрядчик, хотя он

Уважал весьма закон,

Облегчил Хеопса на мильон.

А Иосиф тоже был

Жуликом по мере сил.

Зря, что ль, провиантом ведал он?

Так что все, что я спою

Вам про Индию мою,

Тыщу лет не удивляет никого -

Так уж сделан человек.

Ныне, присно и вовек

Царствует над миром воровство.

[Альфа 4]

День, ночь, день, ночь,

Мы идем по Африке,

День, ночь, день, ночь,

Всё по той же Африке.

Только пыль, пыль, пыль

От шагающих сапог.

Отпуска нет на войне.

 

Ты, ты, ты, ты -

Пробуй думать о другом.

Чуть сон взял верх -

Задние тебя сомнут.

Пыль, пыль, пыль

От шагающих сапог.

Отпуска нет на войне.

 

Я шел сквозь ад

Шесть недель, и я клянусь:

Там нет ни тьмы,

Ни жаровен, ни чертей -

Только пыль, пыль, пыль

От шагающих сапог.

Отпуска нет на войне.

 

Весь май приказ:

Шире шаг и с марша в бой,

Но дразнит нас

Близкий дым передовой.

Пыль, пыль, пыль

От шагающих сапог.

Отдыха нет на войне.

 

Года пройдут,

Вспомнит тот, кто уцелел,

Не смертный бой,

Не бомбежку, не обстрел,

А пыль, пыль, пыль

От шагающих сапог,

И отдыха нет на войне.

 

Первые три строфы - по стихам Р.Киплинга

остальные сочинены Е.Аграновичем

[Гость Lilian]

<ИЗ ПИСЬМА К ВУЛЬФУ.>

 

Здравствуй, Вульф, приятель мой!

Приезжай сюда зимой,

Да Языкова поэта

Затащи ко мне с собой

Погулять верхом порой,

Пострелять из пистолета.

Лайон, мой курчавый брат

(Не Михайловской приказчик),

Привезет нам, право, клад...

Что? - бутылок полный ящик.

Запируем уж, молчи!

Чудо - жизнь анахорета!

В Троегорском до ночи,

А в Михайловском до света:

Дни любви посвящены,

Ночью царствуют стаканы,

Мы же - то смертельно пьяны

То мертвецки влюблены.

[Слоня 11 116]

Давайте вспомним ...

 

 

Мело, мело по всей земле

Во все пределы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

 

Как летом роем мошкара

Летит на пламя,

Слетались хлопья со двора

К оконной раме.

 

Метель лепила на стекле

Кружки и стрелы.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

 

На озаренный потолок

Ложились тени,

Скрещенья рук, скрещенья ног,

Судьбы скрещенья.

 

И падали два башмачка

Со стуком на пол,

И воск слезами с ночника

На платье капал.

 

И все терялось в снежной мгле

Седой и белой.

Свеча горела на столе,

Свеча горела.

 

На свечку дуло из угла,

И жар соблазна

Вздымал, как ангел, два крыла

Крестообразно.

 

Мело весь месяц в феврале,

И то и дело

Свеча горела на столе,

Свеча горела

[Слоня 11 116]

120 лет Борису Леонидовичу...

--Одно из моих любимых...

 

Рождественская звезда. Борис Пастернак.

 

Стояла зима.

Дул ветер из степи.

И

холодно было Младенцу в вертепе

На склоне холма.

Его согревало

дыханье вола.

Домашние звери

Стояли в пещере,

Над яслями

теплая дымка плыла.

 

Доху отряхнув от постельной трухи

И

зернышек проса,

Смотрели с утеса

Спросонья в полночную даль

пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,

Ограды,

надгробья,

Оглобля в сугробе,

И небо над кладбищем, полное

звезд.

А рядом, неведомая перед тем,

Застенчивей плошки

В

оконце сторожки

Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Она

пламенела, как стог, в стороне

От неба и Бога,

Как отблеск

поджога,

Как хутор в огне и пожар на гумне.

Она возвышалась

горящей скирдой

Соломы и сена

Средь целой

вселенной,

Встревоженной этою новой звездой.

Растущее зарево

рдело над ней

И значило что-то,

И три звездочета

Спешили на

зов небывалых огней.

За ними везли на верблюдах дары.

И ослики

в сбруе, один малорослей

Другого, шажками спускались с горы.

И

странным виденьем грядущей поры

Вставало вдали все пришедшее

после.

Все мысли веков, все мечты, все миры,

Все будущее

галерей и музеев,

Все шалости фей, все дела чародеев,

Все елки

на свете, все сны детворы.

Весь трепет затепленных свечек, все

цепи,

Все великолепье цветной мишуры...

... Все злей и

свирепей дул ветер из степи...

... Все яблоки, все золотые

шары.

Часть пруда скрывали верхушки ольхи,

Но часть было видно

отлично отсюда

Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.

Как шли

вдоль запруды ослы и верблюды,

Могли хорошо разглядеть

пастухи.

- Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, -

Сказали они,

запахнув кожухи.

От шарканья по снегу сделалось жарко.

По

яркой поляне листами слюды

Вели за хибарку босые следы.

На эти

следы, как на пламя огарка,

Ворчали овчарки при свете

звезды.

Морозная ночь походила на сказку,

И кто-то с

навьюженной снежной гряды

Все время незримо входил в их

ряды.

Собаки брели, озираясь с опаской,

И жались к подпаску, и

ждали беды.

По той же дороге чрез эту же местность

Шло

несколько ангелов в гуще толпы.

Незримыми делала их

бестелесность,

Но шаг оставлял отпечаток стопы.

У камня

толпилась орава народу.

Светало. Означились кедров стволы.

- А

кто вы такие? - спросила Мария.

- Мы племя пастушье и неба

послы,

Пришли вознести Вам Обоим хвалы.

- Всем вместе нельзя.

Подождите у входа.

Средь серой, как пепел, предутренней

мглы

Топтались погонщики и овцеводы,

Ругались со всадниками

пешеходы,

У выдолбленной водопойной колоды

Ревели верблюды,

лягались ослы.

Светало. Рассвет, как пылинки золы,

Последние

звезды сметал с небосвода.

И только волхвов из несметного

сброда

Впустила Мария в отверстье скалы.

Он спал, весь

сияющий, в яслях из дуба,

Как месяца луч в углубленье

дупла.

Ему заменяли овчинную шубу

Ослиные губы и ноздри

вола.

Стояли в тени, словно в сумраке хлева,

Шептались, едва

подбирая слова.

Вдруг кто-то в потемках, немного налево

От

яслей рукой отодвинул волхва,

И тот оглянулся: с порога на

Деву,

Как гостья, смотрела звезда Рождества.

1947

[Малый 571]

МОЛИТВА (АТЕИСТА)

Сергей Патрушев

 

Дай мне Бог захудалую веру

В непонятные планы твои.

Я вдыхал сатанинскую серу

Но твоей не пивал я крови.

 

Не едал я ни Божьего хлеба.

Не великих чудес не видал.

Но хотел дотянуться до неба -

Только силы лукавый не дал.

 

Где же ты, всемогущий святоша?

Обещаньями я уже сыт.

Сам себе я как тяжкая ноша

И по плечи в неверие вбит.

 

Дай мне знак, если ты так всесилен.

Что живешь, всех убогих любя.

Если ж мне не видать твоих крыльев

Я скажу: значит нету тебя...

[Малый 571]

Евтушенко Евгений

СССР — ФРГ, 1955 год (репортаж из прошлого века)

http://lib.babr.ru/index.php?book=6017

[surickoff 52 842]

Франсуа Вийон "Баллада поэтического состязания в Блуа"

 

Пер. Ф. Мендельсона

 

 

От жажды умираю над ручьем.

Смеюсь сквозь слезы и тружусь играя.

Куда бы ни пошел, везде мой дом,

Чужбина мне - страна моя родная.

Я знаю все, я ничего не знаю.

Мне из людей всего понятней тот,

Кто лебедицу вороном зовет.

Я сомневаюсь в явном, верю чуду.

Нагой, как червь, пышнее всех господ.

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

 

Я скуп и расточителен во всем.

Я жду и ничего не ожидаю.

Я нищ, и я кичусь своим добром.

Трещит мороз - я вижу розы мая.

Долина слез мне радостнее рая.

Зажгут костер - и дрожь меня берет,

Мне сердце отогреет только лед.

Запомню шутку я и вдруг забуду,

И для меня презрение - почет.

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

 

Не вижу я, кто бродит под окном,

Но звезды в небе ясно различаю.

Я ночью бодр и засыпаю днем.

Я по земле с опаскою ступаю.

Не вехам, а туману доверяю.

Глухой меня услышит и поймет.

И для меня полыни горше мед.

Но как понять, где правда, где причуда?

И сколько истин? Потерял им счет.

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

 

Не знаю, что длиннее - час иль год,

Ручей иль море переходят вброд?

Из рая я уйду, в аду побуду.

Отчаянье мне веру придает.

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

[PavLan 3 971]

Эдуард Асадов

 

РОССИЯ НАЧИНАЛАСЬ НЕ С МЕЧА!

 

Россия начиналась не с меча,

Она с косы и плуга начиналась.

Не потому, что кровь не горяча,

А потому, что русского плеча

Ни разу в жизни злоба не касалась...

 

И стрелами звеневшие бои

Лишь прерывали труд ее всегдашний.

Недаром конь могучего Ильи

Оседлан был хозяином на пашне.

 

В руках, веселых только от труда,

По добродушью иногда не сразу

Возмездие вздымалось. Это да.

Но жажды крови не было ни разу.

 

А коли верх одерживали орды,

Прости, Россия, беды сыновей.

Когда бы не усобицы князей,

То как же ордам дали бы по мордам!

 

Но только подлость радовалась зря.

С богатырем недолговечны шутки:

Да, можно обмануть богатыря,

Но победить - вот это уже дудки!

 

Ведь это было так же бы смешно,

Как, скажем, биться с солнцем и луною.

Тому порукой - озеро Чудское,

Река Непрядва и Бородино.

 

И если тьмы тевтонцев иль Батыя

Нашли конец на родине моей,

То нынешняя гордая Россия

Стократ еще прекрасней и сильней!

 

И в схватке с самой лютою войною

Она и ад сумела превозмочь.

Тому порукой - города-герои

В огнях салюта в праздничную ночь!

 

И вечно тем сильна моя страна,

Что никого нигде не унижала.

Ведь доброта сильнее, чем война,

Как бескорыстье действеннее жала.

 

Встает заря, светла и горяча.

И будет так вовеки нерушимо.

Россия начиналась не с меча,

И потому она непобедима!

[Стич 1 840]

Не знаю чье, но понравилось

 

Жизнь - не черновик - начисто не перепишешь!!!

Ещё нет хрипа при дыханьи, нет морщин,

Ещё фигура есть и двигаться не больно.

К тебе на "ты" так много женщин и мужчин...

Не думай наперед. Живи сегодня!

 

Ещё стоишь, не опираешься на трость

И не считаешь, сколько лет ещё до сотни.

Ещё и мысли нет, что в мире ты лишь гость...

Забудь о будущем своём. Живи сегодня!

 

Ещё не трудно постелить себе постель,

И руки не дрожат, и спишь спокойно.

Не вспоминаешь ещё умерших друзей...

Не торопись лететь вперёд. Живи сегодня!

 

Ещё не плачут над альбомами глаза.

Ещё года не забываются невольно.

Ещё гулять идёшь, когда гремит гроза...

И правильно, иди! Живи сегодня!