Перейти к содержанию
Авторизация  
MazVG

Сусальным золотом берёзы покрыли мокрые аллеи

Рекомендуемые сообщения

С тобой напишем после запятой

 

В листве берёзы больше желтизны,
в осенних днях немного новизны,
дожди с утра вечерний сумрак ткут
и цену поднимают на уют.

Поплачься, только в память не неси
больной румянец на щеках осин,
свои печали, голой ветки дрожь,
цветок увядший и чужую ложь.

Когда грустишь со мной поговори,
как капли солнца цедят фонари
и как красив на вид со всех сторон,
отлитый октябрём из бронзы клён.

Дорожки стелет палая листва,
со временем всё станет на места...
с тобой напишем после запятой -
не осень жизни, возраст золотой.

 

 

Мы - две паутинки в осеннем саду

 

Сложились недели - и август прогнал
нас снова на те же круги,
и жёлтые ветки - последний загар -
на плечи берёзы легли.

А листья на крик журавлиный спешат,
взлетают и падают ниц,
потянется в небо и вспомнит душа -
она из зимующих птиц.

Поплачься - сегодня с судьбой не в ладу,
молчанием нас не трави,
мы - две паутинки в осеннем саду -
спасёмся на ветке любви.

Морщинки печали и наши лета
про чувства угасшие лгут...
монетку луны на удачу ветла
бросает в темнеющий пруд.

 

 

И осень нас окрестит берёзовой листвой

 

Пришли дожди-скитальцы,
за ними вслед ветра,
а в сквере листьев танцы
с заката до утра.

Осталась зелень сосен,
один виток дорог,
сегодня наша осень
шагнула на порог.

И как судьбу не мерьте,
счастливый - кто влюблён,
а в жёлтой круговерти
грустит багряный клён.

Не верь, что спеты песни,
что серый день - пустой...
и осень нас окрестит
берёзовой листвой.

 

 

Ветка беременна тяжестью яблок

 

Вечно спешили, а поняли поздно,
что проглядели уже не отыщем,
дождик, склевавший вечерние звёзды,
тихо ушёл по ступенчатым крышам.

Память назойливо в прошлое гонит,
вспомнишь - менялись со временем вкусы,
падают в травы с кленовой ладони
ниткой разорванной капелек бусы.

На двойника из зеркальности лужи
смотрит фонарь немигающим взглядом,
многое было, бывало и хуже,
главное - мы неразлучны и рядом.

Утром ненастным прохладно и зябко,
пледом укрою, смеёшься - согрелась...
ветка беременна тяжестью яблок,
в осень с улыбкой - душевная зрелость.

 

 

Сусальным золотом берёзы покрыли мокрые аллеи

 

За улетевшими стрижами
на тёплый юг собрались гуси,
и дождь в осенние скрижали
вписал строку о нашей грусти.

Вставляет утро в рамки окон
свои неброские пейзажи,
печали разошлись по строкам,
надежды остаются блажью.

А журавли, срывая голос,
опять наобещают встречи,
лучом закатным гладиолус
осветит бесконечный вечер.

Мы, как несрезанные розы,
роняя лепестки, сомлели...
сусальным золотом берёзы
покрыли мокрые аллеи.

Золотые дары прячут в мокрых подолах берёзы

Вечерами дожди подметают дворы,
на газонах осыпались розы,
ожидая сентябрь, золотые дары
прячут в мокрых подолах берёзы.

Покраснела рябина - у всех на виду,
уходя, не прощается август,
а падучие звёзды в притихшем саду
воскрешают пушистые астры.

Что не буду скучать, улыбаясь, совру
и судьбы пожелаю счастливой,
и закатится лето в сырую траву
перезрелой несорванной сливой.

Но затейливым фразам не верит душа
и не хочет с разлукой смириться...
а калина рубин драгоценный в ушах
прикрывает косынкой из ситца.

 

 

Лист ивы золотой ладьёй плывёт в туманы октября

 

Соткут дожди из летних гроз
и грусть, и черноту ночей,
и август на ветвях берёз
затеплит язычки свечей.

Судьба не взята напрокат,
и у слезы знакомый вкус,
зарю июля и закат
рябина вдела в нитку бус.

А бабье лето повернёт
спешащий календарь назад,
и солнце свой тягучий мёд
прольёт на яблоневый сад.

Что потеряем, что найдём,
по вечерам гадаешь зря...
лист ивы золотой ладьёй
плывёт в туманы октября.

 

 

А рябины уже нарумянили лица

 

Постучали дожди, разбудили - не спится,
растревожили память не зря,
а рябины уже нарумянили лица,
ожидая приход сентября.

На губах у калины и мякоть рассвета,
и блестящие капельки слёз,
и считая часы уходящего лета,
лепестки осыпаются роз.

На душе хорошо - и погода не в тягость,
и привычный порядок вещей,
я пойду провожать до околицы август
и боярышник в красном плаще.

Улетят журавли, повинуясь природе,
не печалью в тебе прорасту...
по берёзовой рощице осень приходит,
желтизной помечая листву.

 

Валерий Мазманян

фото для сайта 2.jpg

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Хм... что то такое было у классика 

 

Сусальным золотом горят

В лесах рождественские елки,

В кустах игрушечные волки

Глазами страшными глядят.

  • Нравится 2

Любочестив бо Сый Владыка, приемлет последняго,
якоже и перваго: упокоевает в единонадесятый час пришедшаго,
якоже делавшаго от перваго часа; и последняго милует,
и первому угождает, и оному дает, и сему дарствует;
и дела приемлет, и намерение целует; и деяние почитает, и предложение хвалит.

---------------------------------------------------------------------------------------------

обидели Модераторы? Расскажи об этом в Клубе - "Клуб за БАНей"

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

...страшный человек... )))

 

  • Смешно 2

Прошу понять и простить. И премировать!))

 

Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждет тебя успех!)

 

Все, что вы напишете, может быть использовано против вас

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
  В 27.11.2023 в 13:26, -lz- сказал:

Хм... что то такое было у классика 

 

Сусальным золотом горят

В лесах рождественские елки,

В кустах игрушечные волки

Глазами страшными глядят.

Первые два такта не плагиат)

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение
  В 27.11.2023 в 13:26, -lz- сказал:

Хм... что то такое было у классика 


 

  Показать контент

 


Жизнь - это тайна, которую нужно прожить, а не проблема, которую нужно решить.

 

 

Поделиться сообщением


Ссылка на сообщение

Для публикации сообщений создайте учётную запись или авторизуйтесь

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать учетную запись

Зарегистрируйте новую учётную запись в нашем сообществе. Это очень просто!

Регистрация нового пользователя

Войти

Уже есть аккаунт? Войти в систему.

Войти
Авторизация  

  • Похожий контент

    • От MazVG
      И вечер с памятью навек сшивает белой ниткой снег
       
      Сгустились сумерки к пяти,
      фонарь пытается спасти
      теней узоры от ветров,
      а я - любовь от лишних слов.

      На плечи ты - пушистый плед,
      сугроб лакает жёлтый свет,
      и вечер с памятью навек
      сшивает белой ниткой снег.

      И трудно нам с тобой принять
      свои года, седую прядь,
      а серость дня, что в ночь ушёл,
      останется в морщинках штор.

      Другие зимы повторят
      минуту грусти в снегопад...
      слезой былое освяти,
      к весне с ветрами по пути.
       
       
       
      Задремавшая луна улыбается во сне
       
      Все сугробы спеленал
      к десяти вечерний снег,
      задремавшая луна
      улыбается во сне.

      Грезится весенний день -
      принесли тепло грачи,
      убаюкал ветер тень,
      и зажгла звезда ночник.

      Суета, усталость, хмарь -
      три морщинки возле глаз,
      посмотри - нашёл фонарь
      у окна большой алмаз.

      Погрусти, но бровь не хмурь,
      у судьбы не просим крох...
      отзвуком житейских бурь
      остаётся тихий вздох.
       
       
      Худой фонарь у тёмных окон пускает жёлтую слезу
       
      Унылый день не станет датой,
      забудь и зря не морщи лоб,
      на простыне, ветрами смятой,
      уснул калачиком сугроб.

      Раздвинешь шторы - тени в коме,
      на сером - белые штрихи,
      ночных воспоминаний промельк
      тревожит старые грехи.

      Былое тронешь ненароком,
      не вороши, что там - внизу,
      худой фонарь у тёмных окон
      пускает жёлтую слезу.

      И сколько от себя ни бегай,
      найдётся повод для тоски...
      с берёзой, облаком и снегом
      роднятся белизной виски.
       
       
       
      И неба серые лоскутья на чёрных ветках сушит ветер
       
      Опять сезонов перепутье,
      не отличишь от утра вечер,
      и неба серые лоскутья
      на чёрных ветках сушит ветер.

      А там, где были снега пятна,
      мерцают лужи из металла,
      твоё молчание понятно -
      от этой серости устала.

      Одно уже не повторится,
      другое - памяти отдали,
      и петли времени на спицы
      ложатся ровными рядами.

      Добавлю в комплименты лести -
      душа вспорхнёт и вёсны вспомнит...
      оконным переплётом крестит
      фонарь тебя и сумрак комнат.
       
       
       
      Пожухлый лист, прильнувший к ветке
       
      Прокрутишь памяти ремейки -
      поймёшь чего ты лишена,
      и вновь былое перемелет
      во вздох немая тишина.

      С утра твердишь, что это нервы,
      а я в ответ - года, года,
      летают ангелочков перья,
      поймаешь, а в руке - вода.

      Усталый взгляд и прядь седая -
      ушедшей осени укор,
      и серый сумрак оседает
      на складках незакрытых штор.

      Судьбы короткие заметки -
      морщинки у губы и век...
      пожухлый лист, прильнувший к ветке,
      стерпел дожди и стерпит снег.
       
       
       
      Разноцветная свита опавшей листвы
       
      С увядающей осенью вечно морока -
      забывает опять про обещанный снег,
      а дожди барабанят в закрытые окна,
      со слезой умоляя пустить на ночлег.

      Не гадал, что скрывалось за вашей улыбкой,
      и не верило сердце, что это игра,
      не берёзовый лист - золотистую рыбку
      доставали из невода веток ветра.

      А ракита, озябшая, в платьице рваном
      помахала платком - возвращайтесь на круг,
      переводит душа на язык расставаний
      и несдержанный вздох, и касания рук.

      Поддержу разговор о делах, о погоде,
      понимая, что клятвы любые пусты...
      уходящего в зиму, привычно проводит
      разноцветная свита опавшей листвы.
       
       
       
      Допоздна в метель не спится
       
      На дома, на тополь голый
      снегопад обрушил небо,
      воробьи и сизый голубь
      не дождались крошек хлеба.

      За судьбой не доглядели,
      допоздна в метель не спится,
      за петлёй петля - недели
      на твои ложатся спицы.

      Никого с тобой не судим,
      что в душе печали кокон,
      и берёза с белой грудью
      зазвенит серьгой у  окон.

      И ручья подхватят голос
      поутру хоры капели...
      и простишь за белый волос,
      и за то, что не допели.
       
       
       
      Снега - лепестками соцветий
       
      Что чувства? - весенние грозы:
      шумят и тревожат ночами,
      худыми руками берёза
      родившийся месяц качает.

      Поплачься - не вовремя встретил,
      и что нам хотелось - не вышло,
      снега - лепестками соцветий -
      летят с замерзающих вишен.

      Дай время - и станем ручными,
      а память - и кара, и милость,
      как сны вспоминаем ночные -
      припомнилось, тут же забылось.

      Всё ладится в общем и целом,
      тоску можно спрятать в бумагу...
      а синие тени на белом
      слагают январскую сагу.
       
       
       
      Из пряжи запутанных веток
       
      Наверное, тоже не спите
      и вспомнили всё ненароком,
      метели стирают граффити
      берёзовых теней у окон.

      Печаль - не единственный мостик,
      который лежит между нами,
      а клён - одна кожа да кости -
      утешится белыми снами.

      Что лучшая песня не спета,
      бессонница снова пророчит,
      из пряжи запутанных веток
      соткутся весенние ночи.

      И била судьба, и ломала,
      сегодня - сердечная смута...
      узнала душа, что ей мало
      покоя в тепле и уюта.

    • От MazVG
      Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
      В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
      Живёт в Москве. Работает в ГБОУ Школа № 1912.
      Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
       
       
      Небо через веток сито цедит в лужи синеву
       
      Мать-и- мачеха в овраге,
      грач во фраке - важный лорд,
      лист исписанной бумаги
      принял нашу грусть на борт.

      Накопилась лет усталость,
      не смахнуть рукой, как пыль,
      а кораблик поднял парус,
      покачнулся и поплыл.

      Голуби за нами - свитой,
      сон январский наяву -
      небо через веток сито
      цедит в лужи синеву.

      Время - это миг, по сути,
      встал малыш - старик присел...
      а любовь и вёсны крутят
      наших судеб карусель.
       
       
      Подставляют подолы берёзы
       
      Стал прохожий домой торопиться,
      свежий ветер взъерошил листву,
      в полдень скомканной серой тряпицей
      быстро вытер с окна синеву.

      Что июнь? - тополиная замять
      и цветущий жасминовый куст,
      растревожила душу и память
      по тебе затаённая грусть.

      Подставляют подолы берёзы -
      щедро сыплют дожди серебро...
      радость встречи, касания, слёзы -
      это только влюблённых добро.
       
       
      Жасмин расплескал в саду кипень
       
      Упавшие в обморок тени
      очнулись на позднем закате,
      береза открыла колени,
      подняв своё длинное платье.

      Из чаши луны льётся просинь,
      жасмин расплескал в саду кипень,
      и сумрак с прохладой приносит
      нам запах дурманящий липы.

      Цветение летнее - прелесть,
      а небо - хоть черпай руками,
      июльские звёзды слетелись
      и бьются в окно мотыльками.

      Пусть память и сердце не ладят -
      с годами все чувства на убыль...
      а что убелённые пряди,
      когда те же жаркие губы.
       
       
      Рыжий месяц бородкой прижался к макушке сосны
       
      Час сумерек - отдых короткий,
      успей досмотреть свои сны,
      пока рыжий месяц бородкой
      прижался к макушке сосны.

      Когда от бессонницы горькой
      сбиваются простыни в ком,
      смотри, как на пламени зорьки
      сгорает звезда мотыльком.

      Пусть время и славится прытью,
      а осень любви не по мне...
      июль позолоченной нитью
      узоры плетёт на стене.
       
       
      Шумливая листва поймала блик
       
      Не повторит бумага и перо
      штрихи дождя, пугливых теней вязь,
      а фонари горстями серебро
      к ногам берёз бросали, не таясь.

      К полуночи из облачных прорех
      просыпались крупицы крупных звёзд,
      и погрустить вдвоём совсем не грех
      без тяжких вздохов и солёных слёз.

      С рассветом облака за лес ушли,
      шумливая листва поймала блик...
      без слова понимали две души,
      что тихий вздох слышней, чем громкий крик.
       
       
      Осыпая соцветия, возрождается старая яблоня
       
      Что-то сбудется, что-то не сбудется,
      кто ругнёт за спиной, кто поклонится,
      а судьба не тенистая улица -
      не пройдёшь под гармонь до околицы.

      Не напрасно душа хорохорится,
      что ей в прядях полосочки инея,
      и молитвой спасёт Богородица
      от вечерней тоски и уныния.

      Не горюй, что морщинами метили
      нас года, что рука твоя дряблая...
      по весне, осыпая соцветия,
      возрождается старая яблоня.
       
       
      Шлейфом белая позёмка тянулась за ночным прохожим
       
      Ушёл февральский день в потёмки,
      утешил истиной расхожей,
      и шлейфом белая позёмка
      тянулась за ночным прохожим.

      Качали ветки сумрак вязкий,
      где сеял снег фонарь сквозь сито,
      твоей душе хотелось сказки,
      а не обыденности быта.

      Молчали оба и попутно
      теней смотрели пантомиму,
      и знала ты - проснёшься утром
      и смутным сном припомнишь зиму.

      Рассветы зазвенят ручьями,
      напрасно хмурилась сердито...
      и старый клён, скрипя плечами,
      дотащит солнце до зенита.

    • От MazVG
      Мазманян Валерий Григорьевич родился 9 июля 1953 года в семье военнослужащего.
      В 1975 году закончил Пятигорский государственный педагогический институт иностранных языков.
      Живёт в Москве. Работает в ГБОУ Школа № 1912.
      Автор книги «Не спросишь серых журавлей».
       
       
      Одурманил запах липы
       
      После дней ненастных милость -
      распахнулась синева,
      одуванчику приснилась
      золотая голова.

      Из привычных будней выпал -
      суеты и спешки нет,
      одурманил запах липы -
      нам с тобой по двадцать лет.

      Не жалей - осталось мало
      в пересчёте на года,
      где закат, полоской алой,
      мотыльком вспорхнёт звезда.

      И не бойся ошибиться -
      и кукушки тоже врут...
      молодые наши лица
      отразил зеркальный пруд.
       
       
      А дождь опять нанёс штрихи
       
      Судьбу напрасно не кори,
      что нашу жизнь делить на три -
      жизнь наяву, на ту, что в снах,
      на ту, что прожил на словах.

      Былые вспомнились грехи,
      а дождь опять нанёс штрихи
      на вставленный в окно пейзаж,
      и грусть - порой - и крест, и блажь.

      Ушла гроза, воскресла тень,
      вздыхаешь - отцвела сирень,
      повсюду тополиный пух,
      и не спалось вчера до двух.

      И что ты тут ни говори,
      а жизнь опять делить на три -
      на ту, что будет, что прошла,
      на ту, что прожила душа.
       
       
      И поклоны бьёт синица, отпуская всем грехи
       
      Отцветает куст сирени,
      одуванчик белый сник,
      в кружевных накидках тени
      прогоняют солнца блик.

      На берёзах пеной мыльной
      кучевые облака,
      у стрекоз в зеркальных крыльях
      отражается река.

      Ветерку с утра не спится,
      сарафан измял ольхи,
      и поклоны бьёт синица,
      отпуская всем грехи.

      И слова - такая малость,
      а волнение в крови...
      сизари у ног собрались
      и воркуют о любви.
       
       
      Ронял шиповник в травы по капельке закат
       
      Недолго дождик капал,
      вздыхала зря река,
      сосна мохнатой лапой
      прогнала облака.

      В дремоту впали тени,
      ветра сморила лень,
      и в облачке сирени
      пропал гудящий шмель.

      Будила чайка криком
      грозу и спящий гром,
      хотелось о великом,
      а слово - о земном.

      Века меняют нравы,
      но не разлук обряд...
      ронял шиповник в травы
      по капельке закат.
       
       
      И белый иней одуванчика
       
      Весна уже уходит в прошлое -
      густой травой, на зорьке скошенной,
      грозой, вишнёвыми метелями,
      туманом яблонь и капелями.

      Цветок жасминовый закружится
      и льдинкой поплывёт по лужице,
      и белый иней одуванчика
      накроет солнечного зайчика.

      Шмелю, стрекозам и соцветиям
      три летних месяца - столетия,
      порхает бабочка-капустница,
      где жёлтый лист на снег опустится.

      Прошу тебя - не надо мучиться,
      что поздняя любовь - разлучница...
      поверь - спасёт от неизбежности
      простое слово с жестом нежности.  
       
       
      О вечности лета гудели траве золотые шмели
       
      С начала июня - неделя,
      тюльпаны уже отцвели,
      о вечности лета гудели
      траве золотые шмели.

      А пышную зелень квартала
      губили не тучи, а зной,
      смотрел, как сирень отцветала,
      со мной одуванчик седой.

      Я знал, что меня ты любила
      и что не сойтись берегам,
      цветущая ветка рябины
      досталась февральским снегам.

      Когда нас былое отпустит,
      и память, и годы решат...
      мы кто? - только коконы грусти,
      а бабочкой станет душа.
       
       
      Время лиловых туманов сирени
       
      Время лиловых туманов сирени,
      смеха, улыбок и откровений,
      синих ночей и метелей акаций,
      время, в котором нельзя нам остаться.

      Звёзды слетятся к окну мотыльками,
      если захочешь, лови их руками,
      солнечный день или пасмурный вечер -
      радость такой же осталась при встрече.

      Пух одуванчиков с бабочкой кружит,
      яблони цвет льдинкой плавает в луже,
      время - река без истока и устья,
      дважды войдёшь - не расстанешься с грустью.

      Следом за зноем - шумные грозы,
      ангелы трав - голубые стрекозы...
      время, которое ловим мы снами,
      знает, что будет по осени с нами.
       
       
      И тени кружева плели из света
       
      Смотрели василёк и подорожник,
      как бабочек прогнал с поляны дождик,
      макушку целовал ромашке рыжей
      и мял ей накрахмаленные брыжи.

      Лениво тучи уползли на север,
      дрожал насквозь промокший русый клевер,
      дышала тяжело листва густая,
      и день отлёта знала птичья стая.

      Пчела гудела - скоротечно лето,
      и тени кружева плели из света,
      слетались голуби, просили хлеба...
      а в лужах твой двойник касался неба.
       
       
      Перевязав полоской алой, заря несла в подарок лето
       
      Дневные звуки затихали,
      пришла ночная хмарь дворами,
      и дождик покрывал штрихами
      пейзаж в оконной белой раме.

      В соседнем доме гасли окна,
      и чья-та сигарета тлела,
      высокие берёзы мокли,
      подняв подолы до колена.

      Привычный круг настольной лампы,
      ты рядом - и душа на месте,
      и шорох падающих капель
      баюкал колыбельной песней.

      Ушла гроза - и в три светало,
      объёмы обрели предметы...
      перевязав полоской алой,
      заря несла в подарок лето.
       
       
      И звон дождей, и запах лип
      Качнётся занавески тюль -
      распишет тень полы под гжель,
      несёт к окну хмельной июль
      и запах лип, и звон дождей.

      А в ряби лужи дрожь берёз
      и месяц - сломанным кольцом,
      в копну рябиновых волос
      уткнулось облако лицом.

      Встревожат небо сизари,
      где звёздочка над ивняком,
      летящая на свет зари,
      ночным сгорает мотыльком.

      Что время к осени спешит,
      напомнит мокрой ветки всхлип...
      строка из дневника души -
      и звон дождей, и запах лип.

  • Популярное сейчас

  • Последние посетители   0 пользователей онлайн

    Ни одного зарегистрированного пользователя не просматривает данную страницу

×