Другая Литература

[Гость Гадя Петрович Хренова]

Labra

да и фиг бы с ними

вот эти стихи помнишь?

Покуда осень не успела

Вновь растерять свои дары,

Зима покуда в платье белом

Не создала свои миры…

 

Мой друг, давай с тобой уедем

В лесную тишь и благодать,

Отдавшись ласковой беседе,

Мы станем медленно гулять.

 

И мудрость леса постигая

В безмолвии осенних грез,

Ты влюбишься в меня, родная,

По настоящему, всерьез.

 

До знобкой дрожи тьмы осенней,

Забыв про тусклый светский лоск,

И тихо преклонив колени,

Ты, вдруг, помолишься всерьез.

 

И мы замрем с тобой, как в раме,

Познав святую мудрость слов,

В лесном осеннем тихом храме

Освобождаясь от оков.

 

Никс

 

ЗЫ: я скоро приеду

[Alter Ego 53 385]

Гадя Петрович Хренова

Передай Никсу - я его преданный поклонник! Фанат - можно и так сказать.

Жду тебя, котик, будь осторожен в дороге

Изменено 30 ноября, 2010 пользователем Labra

[Гость Гадя Петрович Хренова]

Labra

Передай Никсу - я его преданный поклонник! Фанат - можно и так сказать.

без базара, мне каццо он уже давно в курсе, что ты фанатка его

еще тебе стишата от Никса:

 

Меня тревожат нерожденные стихи,

Вернее те, которые забросил;

Они под утро возникают, точно росы,

Клюют и квохчут словно петухи.

 

Их памятью и сердцем берегу,

И нерожденностью стихов безмерно маюсь,

Я, словно кубики, вертеть слова пытаюсь,

Но целого составить не могу.

 

В иных обрывках - замысел и слог,

Но не дописано, и вот стиха уж нету,

Осталась только ощупь силуэта,

Как замка тени, но не сам чертог.

 

Я многое случайно позабыл,

Несовершенством образов измучась,

Храню черновики на всякий случай

И думаю, что вспомнить хватит сил.

 

Меня упорно одинокая строка,

Как змей воздушный, за веревку тянет,

Надеждой призрачной и обещаньем манит,

Но знать мне не дает наверняка.

 

Как без движенья яростно сухи

Слова, которым всуе не придумал имя,

Так и оставшиеся, в общем-то чужими,

Те строки, что могли бы стать моими -

Мои недорожденные стихи!

 

ЗЫ: Лабрик, чуть не забыл, напиши на раЁне рецензию на Колины стихи, а то он обижаццо а я ща не могу ничо придумать

[Alter Ego 53 385]

без базара, мне каццо он уже давно в курсе, что ты фанатка его

еще тебе стишата от Никса:

 

Никс знает про меня? Вау! Гадя! Это так эстээсэбл!

Ну что ж, вот тебе за это немного июля от Лехи:

 

Я же тебе сказал,

что не могу видеть людей,

когда солнце пинает слепые глаза

ленинградских пустых площадей.

Я же тебя просил

не выходить на улицу днём,

а теперь мы едем в грязном такси

неизвестно куда - вдвоём,

полусонные, хотя время всего

два с половиной часа

и у нас с тобой нет никого,

кому мы могли бы сказать

- я тебя знаю, - таков

принцип всего секретного.

Только я отказался от прежних стихов

совсем не для этого.

Посмотри, как солнце лучами вытерло

всю улицу до светофора.

Это выцветший воздух Питера

держит июль за горло.

 

Ах да... рецензию... Блин, слышь, Гадик, чо-то я очкую

[Гость Гадя Петрович Хренова]

Labra

Ну что ж, вот тебе за это немного июля от Лехи:

Леха очень имплуьсивен но заряд, я б даже сказал энергия, от его стихов есть

 

Ах да... рецензию... Блин, слышь, Гадик, чо-то я очкую

чо ты очкуешь?, в глаз он тебе не даст, потому как далеко, если будет бить, то меня, да и меня не будет, разные весовые категории

 

Глядя на серость будней

Сквозь кольца от сигареты,

Иногда размышляют люди:

Кто же такие - поэты?!

 

Может быть это мечтатели

Сажающие эдельвейсы?

Или же предсказатели

С мудростью Парацельса?

А может быть альбатросы

Парящие над заливом,

Или же это утесы,

Взирающие молчаливо?

 

Микроскопы винных бутылок

Опускаются ниже и ниже,

Окулярами предпосылок

Разглядывая поэзию ближе.

 

Может торговцы это

Старым лежалым товаром?

Или иначе: поэты

Ярмарочные зазывалы,

Припадочные кликуши,

Черти в дешевой драме,

Оплачивающие души

Погнутыми медяками?

 

Может быть это сталкеры

С несбывшимися мечтами?

А может быть - падшие ангелы

С обломанными крылами,

На грешную Землю сошедшие

В поисках синей птицы?

А может быть - сумасшедшие

Не словленные больницей?

Или же наркоманы

Роняющие с губ пену,

Режущие в теплой ванне

Тугие синие вены?

Шипастые как протекторы,

Горькие словно кома.

Поэты - вивисекторы,

Режущие по живому?!

 

И мало кто понимает

Поэзии непорочность...

 

А может, это просто больная совесть,

Зарифмованная построчно?

 

Никс

[Гость Тутси(Надя)10]

Он ушёл, и нету в мире

Оправдания вины.

Помнит дочь:

Она в квартире

Испугалась тишины.

 

Помнит сын:

Отец уходит

Навсегда из детских лет.

Нет войны -

Отец уходит,

Мать глядит ему вослед...

 

 

Уж лучше б он ушел на фрон,

а ты бы ждал письма.

Коль не вернулся он домой,

...на то была война...

[Гость Тутси(Надя)10]

Праведный Боже, прости и прими

Каждое слово Пречистой молитвы.

Звуки восходят из сердца земли

Неудержимо, сквозь панцирь гранитный.

 

Сквозь безразличье мирской суеты,

Сквозь одиночество, травли и пытки

Тянутся к небу мольбою стихи,

Силясь добраться последней попыткой.

 

За неприкаянных, за отказных,

За неуслышанных, за убиенных,

Праведный Боже, молюсь я за них:

Чистых, доверчивых, обыкновенных.

 

Чад своих грешных прости и прими.

Будь снисходителен, мудрый мой Отче.

Звуки молитвы из сердца земли

Тянутся к небу вседневно, всеночно.

 

 

Ежели в чём-то повинна и я,

Люди Земли, отмолите меня.

[Гость Тутси(Надя)10]

Когда мир наш сотворили,

тьму со светом поделили.

Свет нам бодрость всем даёт,

а вот тьма- наоборот.

 

И всю жизнь идёт борьба.

Лени-тьмы и свет добра.

Свет приносит утро-день.

Тьма лишь грусть,ещё и лень.

 

Свет всем радость нам даёт.

Тьма уныние несёт.

И всю жизнь,свет и тень,

ходят рядом каждый день.

 

Половину жизни всей.

Ночью спать любили.

Свет и доброту свою,

всё во снах хранили.

 

Это было и до нас.

Так-же будет после нас.

В этот наш весёлый год,

пусть Вас свет и счастье ждёт!!!!

[Dark angel 662]

ЭМИЛЬ АБАШИН

Василий Тёмный

Одинокий светец,

у иконы теплится лампада ...

Тишина на Руси!

За окошком рассвет занялся ...

Обещал я, отец,

Не искать себе более града.

Я и слово давал,

Я и Господом Богом клялся...

Обещал не ловить

Переменчивый повод для скверны,

На святую Москву

Обещал не водить племена.

Если хочется жить,

Так не то ещё скажешь, наверно,

Только это - не жизнь!

Я не знаю, зачем мне она…

Да простит мне Господь

То, что в дури своей беспредельной

Я смиренно ропщу,

Непотребные речи кричу.

Тешить грешную плоть

Я бы мог и княжонком удельным,

Это всё не по мне -

Я державы Российской хочу!

Пусть державы-то нет,

Только будет она непременно,

Всё мне мнится она,

В ней аж солнцу - пути на полдня.

Пусть заместо побед

Я изведал татарского плена,

Пусть заместо побед

Братовья ослепили меня,

Пусть под тяжестью бед

Я склоняюсь всё ниже и ниже,

Мне умерить гордыню

Велит положенье моё..

Понимаешь, отец,

Я Россию великую вижу!

Чем темнее кругом,

Тем яснее я вижу её!

И по ней города

Раскатились, как жемчуг по полу.

То Россия стоит,

А не прежняя нищая Русь,

И тупая вражда

Опускает глаза свои долу,

На Россию никто

Не взглянёт как на лакомый кус.

В ней - хлеба, словно вал,

Ждут серпа да под солнышком стонут,

В ней по пашне весной

Величаво гуляет скворец

Только слово я дал

Не искать под братьями престола -

Богу слово давал –

Не судьба, понимаешь, отец?

А 6ратья о Руси,

Той, что мнится мне, даже не пискнут

Им – свои во врагах,

Не татарин, не турок, не лях.

Им, Господь их спаси,

Только девок по горницам тискать,

Только зайцев травить

В необъятных российских полях.

Им не надобна рать,

Чтобы поле искать Куликово,

Им бы лишь средь родни

Не казаться беднее других,

Им бы пить бы, да жрать,

Да валяться в перинах пуховых.

Не умнее они

Сонно-сытых сидельцев своих.

Только слово дано,

И мечты все зачёркнуты разом.

Стану тИхонько жить

И помру, никого не кляня,

Как клеймо мне оно,

Мне оно - как два вытекших глаза!

Сам себя ослепил,

Не братья ослепили меня!

Из словесных колец

Сотворил неизбывную нужу,

От всего отступил,

Отказался безропотно сам.

- Что мне делать, отец?-

Я же сделал для Господа хуже,

Бросив деток Его

Ненасытным бездельникам-псам.

Не могу я грешить,

Не могу за оружие браться

И полки поднимать

На своих, как на лютых врагов.

Кто меня разрешит?

Пуще смерти боюсь святотатства.

Никого не боюсь!

Только Бога!

Его одного!

Горбит плечи монах,

В каждодневных трудах поседелый.

Князь ослепший сидит

И невольные слёзы жуёт ...

Что здесь, в этих стенах?

Кто тут станет историю делать?

Тут монахи живут,

А история тут не живёт.

И о лете скорбя,

Зимний полдень за кельею стынет,

И светец догорел ...

Одиноко лампадка висит ...

Разрешаю тебя

Я от клятвы неправедной, сыне!

На себя я твой грех

Принимаю во имя Руси.

Изменено 26 января, 2011 пользователем Dark angel

[Dark angel 662]

Андрей Нестеров.

 

В утонувшем лесу земляника цветёт.

Отчего ж не цвести, если вечно в чести?

Ни нашествие рыб, ни движение вод

Утонувшего леса не могут свести.

 

Под копирку списав «Под мостом МирабО»,

Утонувший погост под копирку списав,

Отчего ж не собрать и цветов и грибов

В утонувших садах и утопших лесах?

 

От Зубцова до Ржева и устья Оки

Как на осыпях склонов мохнат коровяк!

В утонувших лесах, утонув, мужики

Утонувшие травы косить норовят.

 

Сквозь стеклянную толщу воды и судьбы

АвгустОвская муха настырна и зла!

Молча смотрят дома и кресты и гробы

И сверлящее соло последней трубы

Не достигнет сюда, хоть вода и светла.

 

Опустившейся чаши не тронь на весах,

Коромысло застыло, его не задень.

Земляника цветёт в утонувших лесах

Утонувшей земли утонувших людей.

Изменено 26 января, 2011 пользователем Dark angel

[Dark angel 662]

ВЛАДИМИР ЛЕВИ.

Приснилось, что я рисую,

рисую себя на шуме,

на шуме ...

Провёл косую

прямую – и вышел в джунгли.

На тропку глухую вышел

и двигаюсь дальше, дальше - ¬

а шум за спиною дышит,

и плачет шакал, и кашель

пантеры, и смех гиены

рисует меня, пришельца,

и шелест змеи ...

 

Мгновенный

Озноб. На тропинке - Швейцер,

спиною ко мне. Косулю

спасает. Головка виснет ...

Движения рук рисуют

рисунки на шуме жизни,

а в воздухе кто-то чертит

газетные заголовки -

рисунки на шуме смерти.

(Не глядя) - Корнцанг ... Бечёвки .

Держите ... Возьмите скальпель .

... Всё, поздно ...

Стоять напрасно

Не стоит. У нас не Альпы

Швейцарские, здесь опасно,

пойдемте ... Вы мне приснились.

Я ждал, но вы опоздали,

вы снитесь мне ... Вы изменились.

Вы тоже кого-то ждали?

Не надо, не отвечайте,

Я слышу. Мы в преисподней,

учтите.

 

(Лицом)

... зачатье

моё было в день субботний,

когда Господь отдыхает.

Обилие винограда

в тот год залило грехами

Эльзас мой ... Природа рада

и солнцу, и тьме, но люди

чудовищ ночных боятся

и выгоду ищут в чуде.

А я так любил смеяться

сызмальства, что чуть из школы

не выгнали ... и рубаху

порвал, и купался голым.

Таким я приснился Баху,

Он спал в неудобной позе ...

Пока меня не позвали,

я жил, как и вы, в гипнозе,

с заклеенными глазами.

И вдруг - сюда, в Ламбарене,

душа, как звук полетела.

Опять суета на сцене

и шум, но не в этом дело.

Здесь Бах посадил трилистник

И встретились, как в концерте,

рисунки на шуме смерти.

А я зажигаю лампу

И вижу - сквозь дым, сквозь стены ¬–

седые зрачки сомнамбул,

забытых детей Вселенной,

израненных, друг на друга

рычащих, весёлых, страшных ...

Пойдёмте. Седьмая фуга

Излечит от рукопашных.

 

Я равен любому зверю и знанье моё убого,

но скальпель, вонзая, - верю,

что я заменяю Бога -

иначе нельзя, иначе

рука задрожит, и дьявол¬

меня мясником назначит,

и кровь из аорты - на пол.

Вот истина - Божье тело,

Мы вынуть его не осмелились.

Отсюда и боль, и жалость,

надежда и страх, и ненависть,

которая смертью лечится,

когда не нужна личина ...

Душа моя, человечество,

неужто - неизлечимо?

Изменено 23 марта, 2011 пользователем Dark angel

[Dark angel 662]

Тамара Нестеренко.

 

Заботы лисицы ручной, подстреленной в брачную пору:

Зализывать рану в боку, вычёсывать старую шерсть,

Бояться хозяйского пса, смирять непоседливый норов,

Тоскливо глядеть по углам и помнить березовый лес.

 

Я знаю, что рыжая масть в снегу – как весёлое пламя

Но скоро наступит весна, истлеет мой огненный мех

И ты, истомившись за ночь до слёз чёрно-белыми снами

Возьмёшь дорогое ружьё и ступишь на мартовский снег.

 

Я выйду с тобой на крыльцо, огнём полыхнёт моя шкурка,

Нам кто-нибудь крикнет «Пожар!», я первая стану в тени

- Ату её милый, ату, - мелькнёт по снегам чернобурка,

- Забудь меня, милый, забудь. Гони её, милый, гони.

 

Я после дойду по следам до места означенной встречи,

Обнюхать прессованный снег, где хрипло дышала она.

И там я устрою ночлег, мне тоже хватало увечий

От племени гончих собак, пока не наступит весна.

 

Я к новой зиме обновлю истёртую рыжую шубку

И стану костром на снегу, зовущий, пылающий знак.

- Ату её, Шарик, ату, гони её, милый, голубку!

Ты крикнешь, победно смеясь, и пустишь по следу собак.

[Dark angel 662]

Полина Рожнова.

ПРОСЬКА.

Сто тридцать лет старухе Проське. Её сожгли за колдовство.

В колоде волокли по просеке, прижав осиновым крестом.

В Артемьев день её сожгли. Но, мол, обугленные пальцы,

Дрожа, держали колос ржи, не в силах за жнитво цепляться.

 

У Грязовецких мужиков такое водится в дому:

Застонет серп, закаплет кровь на оржаного закрому.

 

В Артемьев день в избе её печь топится и хлебный дух

Слетает на житьё-бытьё молвой осудных молодух.

А то увидят, на стерне, всего тринадцати-то лет!

Дитя, с косой до пят, в огне, поёт, кричит и спасу нет…

[Dark angel 662]

ЛЕКОНТ ДЕ ЛИЛЬ

 

ЗОЛОТОЙ ДИСК

 

Солнца диск золотой, уходя из лазурной пустыни,

Погружается медленно в тихое лоно зыбей

И, прощаясь с землей, сыплет розовым блеском лучей,

В гребнях гор золотит, зажигает сверкающий иней.

 

Грустно ветер вздыхает и веет с далеких высот,

Стелет длинные тени в оврагах и влажных долинах,

Тамаринды колышет, и в темных, угрюмых вершинах,

Где гнездилися птицы, и сон и покой настает.

 

И дыханье земли, как священных кадильниц дыханье,

Средь кофейных деревьев и в чаще густых тростников

Разливаясь, сливается с свежим дыханьем лесов,

С ароматом плантаций в глубоком вечернем молчанье.

 

Вот звезда задрожала жемчужной своей белизной,

В синем мраке ночном, как живая, горит величаво –

И пылают в волнах, ослепленных небесною славой,

Мириады светил, мириады огней над землей.

 

И душа, забываясь в молчании ночи всесильной,

Созерцая и мир, и величье ее красоты,

Познавая тщету и надежды, и пылкой мечты,

В вечный сон погружается, в саван могильный.

 

1895

Изменено 25 января, 2011 пользователем Dark angel

[Dark angel 662]

Всеволод Рождественский

 

 

 

НАВЗИКАЯ

"Юную стройновысокую пальму

я видел однажды..."

Одиссея, песнь VI

 

"Далеко разрушенная Троя,

Сорван парус, сломана ладья.

Из когда-то славного героя

Стал скитальцем бесприютным я.

 

Ни звезды, ни путеводных знаков...

Нереида, дай мне счастье сна",-

И на отмель острова феаков

Одиссея вынесла волна.

 

Он очнулся. День идет к закату.

Город скрыт за рощею олив.

Бедный парус натянул заплату,

Розовый морщинится залив.

 

Тополя бормочут, засыпая,

И сидит на стынущем песке

Тонкая царевна Навзикая

С позабытой рАкушкой в руке.

 

"О царевна! Узких щек багрянец -

Как шиповник родины моей.

Сядь ко мне. Я только чужестранец,

Потерявший дом свой, Одиссей.

 

Грудь и плечи, тонкие такие,

Та же страстная судьба моя.

Погляди же, девушка, впервые

В ту страну, откуда родом я.

 

Там на виноградники Итаки

Смотрит беспокойная луна.

Белый дом мой обступили маки,

На пороге ждет меня жена.

 

Но, как встарь, неумолимы боги,

Долго мне скитаться суждено.

Отчего ж сейчас - на полдороге -

Сердцу стало дивно и темно?

 

Я хотел бы в маленькие руки

Положить его - и не могу.

Ты, как пальма, снилась мне в разлуке,

Пальма на высоком берегу.

 

Не смотри мучительно и гневно,

Этот миг я выпил до конца.

Я смолкаю. Проводи, царевна,

Чужестранца в мирный дом отца".

1920-1930