Песенник: любимые песни, тексты

[Гость Lilian]

Лето - это маленькая жизнь

 

Посмотри, в каком красивом доме ты живешь.

Я вчера пошел за пивом - прямо обомлел.

Целовал его слепой, расплакавшийся, дождь.

Извиняясь, что всю зиму гриппом проболел.

 

Я стоял бы, любовался до скончанья дня.

Вместе с нашим участковым молча под грибком.

Но в пакетике прозрачном дырка у меня.

И все время утекает пиво из него.

 

Я ушел в апреле, я нашел повод.

Я замерз, укутываясь в твой холод,

И пошел на улицу - встречать лето.

Лето - это маленькая жизнь.

 

Лето - это маленькая жизнь порознь.

Тихо подрастает на щеках поросль.

Дом плывет по лету, а меня нету.

Лето - это маленькая жизнь.

 

Странно... Мы все время были в городе одном.

Ты все там же, в доме, на последнем этаже,

А я в различных точках, именующихся дном.

Впрочем, если пить, то нету разницы уже.

 

Я и не заметил, что конец мая,

Что давно повесилась метель злая.

Выпил с участковым, смотрю - лето.

Лето - это маленькая жизнь.

 

Лето - это маленькая жизнь порознь.

Тихо подрастает на щеках поросль.

Дом плывет по лету, а меня нету.

Лето - это маленькая жизнь

 

И хотя в окне твоем ночует наша грусть,

Я в мусоропровод бросил два своих ключа.

И к тебе я, точно, этим летом не вернусь.

Я хожу в кино, и в парк культуры по ночам.

 

А ты вернулась с моря, я вчера видел,

Словно прошлой жизни посмотрел видик.

Видик про разлуку, про твое лето.

Лето - это маленькая жизнь.

 

 

Жизнь, в которой не было ни дня фальши.

Вряд ли кто-то точно знает - что дальше.

Только участковый мне кивнет молча...

Лето - это маленькая жизнь.

[sistra_podonka 4 944]

Высоцкий

Аисты

 

Небо этого дня ясное,

Но теперь в нем броня лязгает.

А по нашей земле гул стоит,

И деревья в смоле, - грустно им.

Дым и пепел встают, как кресты,

Гнезд по крышам не вьют аисты.

 

Колос - в цвет янтаря, успеем ли?

Нет! Выходит, мы зря сеяли.

Что ж там цветом в янтарь светится?

Это в поле пожар мечется.

Разбрелись все от бед в стороны.

Певчих птиц больше нет - вороны.

 

И деревья в пыли - к осени,

Те, что песни могли, - бросили.

И любовь не для нас. Верно ведь?

Что нужнее сейчас? Ненависть.

Дым и пепел встают, как кресты,

Гнезд по крышам не вьют аисты.

 

Лес шумит, как всегда, кронами,

А земля и вода - стонами.

Но нельзя без чудес - аукает

Довоенными лес звуками.

Побрели все от бед на Восток,

Певчих птиц больше нет, нет аистов.

 

Воздух звуки хранит разные,

Но теперь в нем гремит, лязгает.

Даже цокот копыт - топотом,

Если кто закричит - шепотом.

Побрели все от бед на Восток,

И над крышами нет аистов.

[Tuschik 38]

Сегодня 66 годовщина начала Великой Отечественной Войны!

В память об этом событии решила написать тексты песен про войну, которые в свое время поразили меня до глубины души.

 

А.Дольский

"Баллада о безвести пропавшем"

 

Меня нашли в четверг на минном поле,

В глазах разбилось небо, как стекло.

И все, чему меня учили в школе

В соседнюю воронку утекло.

 

А я лежал и пушек не боялся,

Напуганный до смерти всей войной.

И подошел ко мне какой-то Гансик,

И наклонился молча надо мной.

 

И онемел вчерашний гитлерюгенд,

Узнав в моем лице свое лицо,

И, удивленный, плакал он напуган

Моей (или своей?) судьбы концом.

 

И, чтоб не видеть глаз моих незрячих,

В земле немецкой, мой недавний враг,

Он закопал меня, немецкий мальчик,

От смерти думал откупиться так.

 

О жизни не имея и понятья,

О смерти рассуждая как старик,

Он бормотал молитвы иль проклятья -

Но я не понимал его язык.

 

А через день, когда вернулись наши,

Убитый Ганс в обочине лежал.

мой друг сказал: "как он похож на Сашу,

Теперь уж не найти его, а жаль."

 

И я лежу уже десятилетья

В земле чужой, я к этому привык.

И слышу, надо мной играют дети,

Но я не понимаю их язык.

[Tuschik 38]

Панамки

Вадим Егоров

 

На полянке - детский сад.

Чьи-то внучки, чьи-то дочки,

и панамки их торчат,

словно белые грибочки.

 

Ах, какая благодать!

Небеса в лазурь оделись,

до реки рукой подать...

До войны - одна неделя.

 

Вой сирены. Ленинград.

Орудийные раскаты.

Уплывает детский сад

от блокады, от блокады.

 

А у мам тоска-тоской

по Илюшке и по Нанке,

по единственной такой

уплывающей панамке.

 

Кораблю наперерез

огневым исчадьем ада

"мессершмитта" черный крест

воспарил над детским садом.

 

На войне - как на войне:

попаданье без ошибки.

...А панамки на волне,

словно белые кувшинки.

 

Боже правый - неужель

это снова повторится?!

Боже правый - им уже

было б каждому за тридцать!

 

Тот же луг... и та река...

детский щебет на полянке...

И несутся облака,

словно белые панамки.

 

апрель 1981

[Tuschik 38]

В.Беpковский Д.Сухаpев

 

Вспомните, ребята...

 

И, когда над ними гpянул смеpтный гpом,

Нам судьба иное начеpтала.

Нам - непpизывному, нам - непpиписному

Воинству окpестного квартала.

 

Сеpые метели след позамели,

Все календаpи пооблетели,

Годы нашей жизни, как составы пpолетели,

Как же мы давно осиpотели !

 

Припев:

Вспомните, pебята, вспомните, pебята, -

Это ж только мы видали с вами,

Как они стояли у военкомата

С бpитыми навечно головами.

 

Вспомним их сегодвсех до одного,

Вымостивших стpашную доpогу,

Скоpо сpеди нас уже не будет никого,

Кто с ними слушал первую тревогу.

 

И, когда над ними гpянул смеpтный гpом,

Музыкой pайонного оpкестpа,

Мы глотали звуки яpости и муки,

Чтоб хотя бы музыка воскpесла.

 

Вспомните, pебята, вспомните, pебята,

Pазве ж это вымолвить словами -

Как они шагали от военкомата

С бpитыми навечно головами.

[Tuschik 38]

Половинка

 

Я от боли своей устала

И тебя от нее спасу.

Я озера своей печали

В потемневших глазах несу.

Расплескались озера эти -

Как сладка и прохладна боль...

Мысль о том, что ты есть на свете,

Согревает меня собой.

 

 

Припев:

Ведь в безоблачный день и в ночной тиши

Я плыву на ладонях твоей души.

Междумной и тобою незримо дрожит паутинка...

Я себе повторяю в который раз,

Что не надо ни слез, ни прощальных фраз,

Лишь в кромешной тиши можно слышать свою половинку...

 

Может встреч и разлук не будет,

Только в вечной своей дали

Вновь меня на рассвете будят

В серой дымке глаза твои...

Все ошибки они прощают,

Будто силы дают: живи...

И от горестей защищают

И слезинку сотрут: не реви...

 

 

Припев:

Ведь в безоблачный день и в ночной тиши

Я плыву на ладонях твоей души.

Междумной и тобою незримо дрожит паутинка...

Я себе повторяю в который раз,

Что не надо ни слез, ни прощальных фраз,

Лишь в кромешной тиши можно слышать свою половинку...

 

Сколько слов для тебя осталось,

Сколько ласки твоей: приснись...

Окунувшись в мою усталость,

Наболевших висков коснись...

Я тебе бесконечно рада

Молчаливому, — и во сне

Будет каждая ночь отрадой

И великой наградой мне...

 

 

Припев:

Ведь в безоблачный день и в ночной тиши

Я плыву на ладонях твоей души.

Между мной и тобою незримо дрожит паутинка...

Я себе повторяю в который раз,

Что не надо ни слез, ни прощальных фраз,

Лишь в кромешной тиши можно слышать свою половинку...

.

[Tuschik 38]

ГОСУДАРСТВО СИНИХ ГЛАЗ

 

Летний вечер от пригорка

малахитом стелет тень.

Земляникой сладкой - горькой

на губах растаял день.

Я живу - в росе колени,

удивляясь каждый час

чудесам и откровеньям,

в Государстве Синих Глаз.

В этом царстве - государстве,

где погодится без бурь,

мне прощается гусарство

и мальчишеская дурь.

 

Пусть я поданный, но все же,

я весьма беспечный класс-

притворяюсь я вельможей

в Государстве Синих Глаз.

Только, что тут притворяться -

я, как на ладони весь.

Пропадай мое дворянство -

спесь меняется на лесть.

Подольститься просто очень,

это делал я не раз -

сверхдоверчивые очи

в Государстве Синих Глаз.

 

А устроен я так странно -

все скучаю по ветрам,

неизведанные страны

снятся, снятся по утрам.

А когда за сотни далей

я шагаю, как сейчас,

мои мысли улетают

в Государство Синих Глаз.

[Papa 119]

Вышел из комы ночью – смерть не моя дорога

Капельницы в клочья, нет мне сегодня к Богу

Разлетелась вода снегом, белой ваты жую мясо

Волчьим диким живу бегом, небо красное – будет ясно

 

Новая жизнь разбежалась весенним ручьем

Новая жизнь разлилась по ларькам, по вокзалам

Новая жизнь посидим, помолчим ни о чем

Новая жизнь никогда не дается даром

 

Разродилась звезда ливнем, порвала на ольхе платье

Процарапав тайгу бивнем, воробьиную рвет ратью

Зарастаю забытым словом на завалинке с домом-дедом

Парюсь в бане чтоб свежим новым для охотника стать следом

 

Хорошо бы воды холодной, он за руку меня дернул,

Я ему – «Ты чего, рОдный?!», а он ствол достает черный

Закричала ворона белой, бессознательной злой клятвой

Эх, дырявое мое тело, все родимые мои пятна

[Papa 119]

Лето - это маленькая жизнь

 

зачет.

больше всего у Митяева нра

[Sinthy 9]

Дамы и господа!

Мы покажем, что вас ждет!

Ваша свобода вовсе не является

таковой.

Ситуация напоминает Великую

Депрессию,

Эпоху Деформации.

Все меня знают:

Я - пресмыкающееся перед гнусными

отбросами общества,

Сросшийся навеки с болью.

 

Мы хотим этого!

 

Вы пришли поглазеть на непристойности

в моем исполнении.

Вы явно к этому не готовы.

Это круче секса,

Это чертовски пошло.

Дайте же волю своим порокам!

Давай, детка, остальное - фигня!

 

В тот день, когда любовь открыла нам

глаза.

Мы увидели, как наступил конец этому

миру.

У нас есть свои "высоты",

Но у нас не осталось друзей.

Нам говорили: "грешить нехорошо",

Но мы-то знаем, что это чертовски

приятно.

Наркота наступает по всем фронтам,

Секс - наша броня.

 

Хочешь нечто особенное?

Надень тогда свои лучшие костюм,

Ухватись за меня покрепче.

Идём в отрыв!

[Papa 119]

Это возвращение джедаев, нас опять ожидают.

 

Мир у наших ног, ну что, поджидаем?

Все не просто так, в моих словах конкретность,

Засунь себе поглубже свою политкорректность.

У меня нет задачи подбирать к тебе ключ,

Я мужик, я угрюм, волосат и вонюч.

Читал в желтой прессе, как низко я падал,

Забей, передавай по кругу bottle.

Здоровый образ жизни, элементарно, Ватсон -

Трэш и угар, я люблю развлекаться.

Семь лет веселья - что это было,

Мы съели пуд соли, я и Данила.

Джей уже в могиле, спи спокойно, друг милый,

Чуви, да прибудет с вами сила!

 

Мы рыцари джедаи, мы борцы со злом,

темную силу завяжем узлом,

нехорошие люди, разрази их гром,

получат по башне огненным мечом.

 

Помнишь, как бодрили дискотеки прошлого века,

Сейчас стул, компьютер - и нету человека.

Придурки засоряют сеть - поймал бы, дал бы в ухо,

Люди поумнее не пишут гостевухах.

Смешное расстояние, четыре электрички,

Сигареты есть, но кончились все спички.

Это наш хвост и он меня достал.

Смотри, смотри, Данила, не переключай канал.

Это формат, я тут не виноват,

Цензуры нет, зато есть гребаный формат.

Нафиг нужно раздавать нам натужные респекты,

Фирмы грамзаписи убивают проекты.

Многострадальный мастер наврубоном на table,

Полная фигня, легче сделать свой label.

Что ты думаешь, у меня миллионов тыщи?

Я записал четыре пластинки, но до сих пор почти нищий.

И я этому рад, я не лезу в чемпионы,

Я как любил макароны, так и буду любить макароны.

Если нет сигарет, то я ущу окурок.

Да, я Вася В., чего уставился, придурок?!

 

Так и живем, иногда бывает скучно веселится,

Работа, работа, работа, зарплата, усмешка, висилица.

Принцип производства - сами варим, сами мажем,

Ты у меня еще попляшешь, будешь нашим, а для кого мы пашем?

Мы сделаем так, чтобы бумажник стал толще.

Таблеток мне от жадности, да побольше, да побольше.

Друзей, конечно, не купишь ни за деньги, ни за славу,

Но бизнес есть бизнес, не пить же всю дорогу отраву!

Тусовку мы продолжим от начала до закрытия,

Вскрытие показало, что чукча умер от вскрытия.

Ха-ха-ха, как смешно, все схватились за животики,

Но все то, о чем я пел, могут сразу убить наркотики.

Заметьте, в этой песне я не ругался матом,

Я и так понятен любому дегенерату.

Я сделаю культур-мультур, меня только попроси,

Мне кажется, что я умней других МС.

 

йоу йоу!

[Sinthy 9]

Ценные и хрупкие вещи

Требуют особого обращения.

Боже, что мы тебе сделали?

Мы всегда старались делиться

Самой нежной заботой.

Посмотри, через что мы заставили тебя пройти.

 

Многое можно испортить,

Многое можно сломать.

Я думал, что у нас всё получится, но слова остались невысказанными

И сделали нас такими хрупкими.

Нам стало почти нечем делиться друг с другом.

 

Ангелы с серебристыми крыльями

Не должны знать, что такое страдание.

Как бы я хотел забрать твою боль!

 

Если у Бога есть великий план,

Который доступен только ему,

Надеюсь, что он смотрит на всё твоими глазами.

 

Многое можно испортить,

Многое можно сломать.

Я думал, что у нас всё получится, но слова остались невысказанными

И сделали нас такими хрупкими.

Нам стало почти нечем делиться друг с другом.

 

Я молюсь о том, чтобы ты научилась доверять,

Поверила в нас

И оставила в своём сердце места на двоих.

 

Многое можно испортить,

Многое можно сломать.

Я думал, что у нас всё получится, но слова остались невысказанными

И сделали нас такими хрупкими.

Нам стало почти нечем делиться друг с другом.

[Sa1nt 0]

По асфальту фланируют женщины,

Заполняя собой перекрестки.

У кого-то имеется пропуск,

У кого-то нет ничего,

У кого-то есть имитатор,

У кого-то есть Мерседес,

А у кого-то есть звероящер,

Который умеет говорить: «I love you!»

 

 

В квартире с евроремонтом,

В доме у Триумфальной арки

Проживают две англичанки,

Собирают стерлинги-фунты.

Ходят слухи, что между ними

Существует интимная связь,

И у каждый есть звероящер,

Который умеет говорить: «I love you!»

 

А недавно один меланхолик

Без ключей и без приглашенья

Влез в обозначенную квартиру

В доме у Триумфальной арки.

Ему хотелось стерлингов-фунтов,

Ему хотелось лёгкой наживы,

Но повстречался ему звероящер,

Который внезапно сказал: «I fuck you!»

 

Я приведу тебе еще один довод,

Основанный на наблюдении

За людьми и за животными

И за теми, кто между ними.

Можно стать в этой жизни счастливым,

Можно даже стать бессмертным,

Если есть у тебя звероящер,

Который умеет говорить: «I love you!»

[Гость Lilian]

Мы условимся: трупов не будет,

Отпустим Харона гулять -

Пусть напьется, пусть вдарит по бабам,

Пусть сходит в кино, черт возьми! -

И пристроимся сами на веслах,

И время покатится вспять,

И немного побудем детьми!

 

Мы с тобою когда-то построили дом -

Кто живет в нем теперь?

Мы в иные стучались дома -

Говорят, там полно малышни.

Было дело - ни дня без письма -

Как сейчас удается терпеть?

Кто ж мы нынче и как там они?

 

Что давно мы не виделись, старче, -

Плевать:

Каждый шаг, каждый вздох твой мне слышен

За тысячу тысяч локтей.

Ты молчи, ты тихонько греби,

Ты под солнцем тогдашним потей -

Может, снова на нас снизойдет синева...

 

И глаза наши после дождя -

В этот мир, голубой-голубой,

В этот легкий пока еще груз -

Что там думать - впрягись и тяни,

И тяни под гитару

Про осень, про дождь, про любовь,

Про любовь: вот - любовь, остальное - в тени.

 

Эта тень наплывет чуть попозже,

И мир, все темней и темней,

Ощетинится, зубы оскалив,

Такой неживой-неживой,

И тогда-то не дай тебе бог

Хоть на миг в этом царстве теней

Разлучиться с твоей синевой!

 

Что давно мы не виделись, старче, -

Плевать:

Каждый шаг, каждый вздох твой мне слышен

За тысячу тысяч локтей.

Ты молчи, ты тихонько греби,

Ты под солнцем тогдашним потей -

Может, снова на нас снизойдет синева...

 

И раздуются пусть животы,

Годовых не вмещая колец.

Мы, кряхтя, примостившись на банках,

Дележку затеем опять

И спихнем мифологию снобам,

Оставим себе Ингулец -

Может, что-то покатится вспять...

[Papa 119]

В его руках знамя, в его глазах бревна,

Внутри него пусто, вокруг него много

Ему подобных.

Он любит лить воду, он учит всех жизни,

Зовет идти в ногу, куда не знает точно.

Мазанный дегтем

 

Зомби играет на трубе - мы танцуем свои танцы.

Но, видит Бог, скоро он отряхнет прах с ног,

Плюнет в небо и уйдет, оставив нам свои сны.

 

Он съел живьем крысу, он выпил кровь кобры,

Спалил дотла ведьму, собрал ее пепел,

Посыпал им тело.

Народ кричал "Харе!", пока хватало пойла,

Но, осушив море, никто не смог утром

Вспомнить его имя.

 

Зомби играет на трубе - мы танцуем свои танцы.

Но, видит Бог, скоро он отряхнет прах с ног,

Плюнет в небо и уйдет, оставив нам свои сны.

 

О, сколько их было, один другого круче,

И каждый знал правду, и каждый был лучше

Того, что был прежде.

Великий храм рухнул, остались лишь камни,

Но есть еще время для танцев и веселья

Во славу пепла.

 

Зомби играет на трубе - мы танцуем свои танцы.

Но, видит Бог, скоро он отряхнет прах с ног,

Плюнет в небо и уйдет, оставив нам свои сны.