Когда мне было 17 лет и я готовилась к поступлению в вуз, в меня был влюблен мой преподаватель, к которому я ездила на занятия по творческому мастерству. Мы с ним родились в один день, только он в 1953, а я в 1987... Он - легенда советского телевидения, бесстрашный репортер, горячие точки, командировки на Северный полюс, много славы и наград... Я - абитуриентка из почти провинциальной пушкинской школы, много шума из ничего, как говорится... Без курсов, связей, взяток и репетиторов мечтающая покорить вуз..."Дура" - как тогда говорили менее наивные абитуриенты и приятели в юношеской журналистской тусовке.
Всегда верила в людей. И Ему тоже верила. Он звонил мне по воскресеньям в 7 утра...спрашивал, приеду ли я к нему сегодня. Показывал свои репортажи, находил какие-то редкие, уже размагниченные властями, но сохранившиеся у него каким-то чудом пленки, не прошедшие в эфир...Он был самым одиноким человеком во всей Вселенной...Кроме друзей-журналистов и учеников, у него не было никого. Сын от него отрекся, жена ушла давным-давно. Он жил один в сталинской высотке, запивал свое одиночество виски и был уже никому не нужен... Он всегда критиковал мои статьи. Доходило до ссор, обид и хлопаний дверями. Я воспринимала Его как наставника, старшего товарища, профессионала с большой Буквы. Он меня... то пытался слепить из моих корявых строк что-то более удобоваримое, то... признавался в любви, предлагал выйти за него замуж и бросить всю эту журналистику...
Как мог всячески отговаривал меня поступать в Университет. Говорил, что на поступление шансов никаких, только психику себе искалечу провалом на экзаменах и всё. Он сам преподавал там профстудию, был на очень плохом счету в деканате из-за постоянных отсутствий на своих же занятиях, ничем помочь мне при поступлении не мог... А я и не ждала от него ничего. Всегда рассчитывала только на себя. Остается два месяца до экзаменов, у меня куча забот - последний звонок, выпускной, вступительные, мы прекращаем видеться.
В день подачи документов в вуз я позвонила ему сама. Он спросил, на какое отделение я написала заявление. Ответила - на дневное. Он бросил трубку. Я запереживала, потому что знала, как много для него значило мое ослушание (я ведь обещала ему пойти на вечернее), сидела на балконе и не знала, что и подумать. Он перезвонил через несколько часов. Сказал, что у меня нет шансов. Никаких. Надо было заниматься с репетиторами, ходить на курсы и давать взятки. Блатных много, конкурс в том году был самый высокий... Мне было очень больно слушать его, в его словах было столько мольбы, какие-то страдальческие нотки...Он сам понимал, что говорит в пустоту - я такая же упрямая, как и он. В конце разговора сказал, что больше мне никогда не позвонит и будет стремиться выкинуть меня из своего сердца. Я боялась за него, зная его пристрастие к спиртному и авантюрам в периоды душевных мук. Хотела позвонить ему, спросить, как дела, но...что-то останавливало...боялась навредить еще сильнее...Мне вообще было как-то не по себе тогда. Мало того, что такой суматошный период - выпускной, конец школы, начало еще не известно какой жизни, авантюрное поступление "на удачу", какая-то каша в голове...и Его любовь...И обидеть его не хотелось, и ответить взаимностью тоже не могла. Мне 17, а ему 53. И как общаться дальше, если мне хочется видеть его как наставника, а ему меня - как Любовь?...
Хорошо, что и так было, чем заняться. Недели три не вылезала из книжек - готовилась.
Настал час Х. Первый экзамен - сочинение. Самое главное и решающее испытание. Я вернулась вечером домой и никак не могла осознать, что я наделала. Я предала себя, так как уже ненавидела то, что написала на экзамене, мысленно пролетела с поступлением и ...предала Его. Нарушила данное мною же обещание. Звонить ему в тот день не стала, хотя рука тянулась к трубке. Несколько дней, пока шла проверка вступительных работ, я потратила на поиски работы. Почти нашла. Но чего-то боялась. Смотреть оценки я поехала с безразличной миной. Никаких истерик, нервов и слез. Почти высший балл, на 80% гарантировавший мое попадание как минимум на вечерку... Перепроверила еще раз. Шок. Тем вечером он позвонил мне сам. Сухо и как-то по-чужому поинтересовался оценкой. Был дико удивлен. Посоветовал наливать ванну с шампанским. Пригласил в ресторан - отметить. Я отказалась, мотивировав тем, что на следующий день сдавать иностранный язык и оценка по нему может испортить картину. Он не обиделся.
В итоге я прошла на дневное. Сама не могла поверить в это все лето. Потом я уехала отдыхать, и наше общение прервалось. Встретились мы с Ним вновь в сентябре. Он вел свой семинар по четвергам, один раз в неделю, и я четко знала, что каждый четверг он ищет меня на факультете. Мне были приятны эти встречи, он сиял от счастья - ему предложили какой-то интересный проект, глаза горели... Надо сказать, что он немного был в обиде на меня той осенью за то, что я пошла в радиогруппу, а не в его - теле. Но у меня были на то две веские причины - во первых, я не хотела выдавать нашу дружбу, а он бы не смог ее скрывать на занятиях, а во-вторых, те, кто со мной хорошо знаком, знают, что для меня значит радио. Это как воздух. Он не настаивал, но какая-то недоговоренность витала между нами. Он вплотную занялся своими новым проектом, я находила какие-то внеуниверситетские занятия, в конце концов видеться мы стали очень нечасто. Однако мои знакомые, занимающиеся у него, неоднократно намекали мне, что без меня он как-то отстранен что ли...
Через год случилась беда. Он был замешан в крупном скандале, про него писали какие-то грязные заказные статейки в газетах...Он очень переживал. От него отвернулись почти все его друзья, преподаватели с кафедры игнорировали его. Он ушел с факультета. Перестал давать занятия. Похудел, вновь запил и куда-то пропал...На телефонные звонки не отвечал. Меня это, с одной стороны, беспокоило, мало ли что могло на почве таких событий случиться, с другой - у меня своя жизнь, веселое студенчество, много всего интересного. Как-то "затянуло".
Я ничего больше о нем не слышала вплоть до осени 2006. Тогда я, третьекурсница, бежала по коридору своей работы в уборную в соседний "телевизионный" коридор и ...услышала, что меня кто-то сзади окликнул. На работе я была всего два месяца, трудилась в аппаратной почти в одиночестве, и меня мало кто знал там... Поэтому оклик насторожил. Я подумала было, что это не меня, мало ли "Машенек" на этом этаже, но оглянулась... Он стоял посреди коридора и тепло улыбался. Еще секунда - и я упала в его объятия. Я была счастлива, что он живой, здоровый, улыбающийся! Что стоит передо мной - значит, у него все хорошо! Он смотрел на меня и никак не мог наглядеться. Мимо проходило мое начальство, как-то странно на нас смотрело, мне было все равно. За его спиной стояло около десятка ребят из старших классов, он организовал группу из пишущих школьников и водил их на экскурсии в разные редакции СМИ, на телевидение - благо, старые связи еще оставались. Он не мог ждать меня, а я - его. У меня срочная работа, у него тоже. Мы постояли еще минуту, он спросил, что я тут делаю, а я - а что он. Порадовались случайной встрече и разошлись.
Через несколько дней охранник передал мне желтую розу. От Него.
Больше я его не видела.
P.S. Извиняюсь за кучу слов о своем поступлении и прочей белиберде, но без этого не смогла бы рассказать свою историю - всё было именно в тот период моей жизни.
Я никогда не любила Его. Уважала, дорожила, ценила, преклонялась, но не любила.
Для меня до сих пор остается загадкой, что он тогда нашел в 17-летней девочке, для чего обрек себя на неминуемые страдания и почему не позвонил мне тогда, когда все обернулись к нему спиной...
