Другая Литература

[Dark angel 662]

Немного о Снежной королеве

Лола Ува

 

 

Я убегаю в ночь. Ночь в двух шагах от Рая. Вежливо притворюсь смутным забытым сном…Просто такая жизнь, Герда поймала Кая, и заперла в тепле, там, за своим окном.Я не сужу ее, я осуждать не вправе. Вместо вина в бокал я доливаю грусть. Как ты живешь теперь? Тот, кто шептал мне: «Ave, Ангел моей души, я на тебя молюсь».

Ночь на твоем окне снегом рисует розы.Белое серебро - в цвете твоих волос.Знаешь, вся наша жизнь - это метаморфозы.То, с чем вчера шутил, завтра уже всерьез. Я не умею врать и ненавижу слякоть. Как тебе дальше жить, выбор всегда был твой. Просто она пришла, и начала вдруг плакать, что-то шептать про долг… и позвала домой.

Что ты тогда сказал? «Это бывает с каждым…Это случайность»… Что ж, случай обычно, слеп. Падал с седьмых небес наш самолет бумажный.И на твоих следах таял мой первый снег.

Что я могла сказать?..Ты-Обещал-Мне-Вечность...В нашей системе мер это короткий срок.Лето ушло с тобой.В иней оделась нежность. Вьюга шагнула в дом и улеглась у ног.В мире твоем тепло. Кошка, жена и дети.Я же на миг замру, словно заледенев. Медленно отвернусь. Очень холодный ветер. Да и твое «прости» больше не нужно мне.

Изменено 26 ноября, 2011 пользователем Dark angel

[Dark angel 662]

Алиса

 

 

Автор: Саша Бес(t)

 

 

«Все страньше и страньше» - подумалось вдруг Алисе,

Когда из норы она вышла в реальный мир.

О маленькой леди со взглядом наивно-лисьим,

Что вышла из комы, уже растрепали СМИ.

 

«Хорошая новость – проснулась Алиса Лидделл» -

Кричат заголовки газет, верещит TV.

И вешают детский портрет как картонный идол,

Уставший стоять по колено в чужой любви.

 

В больнице ей снятся улыбчивый кот и кролик,

Ванильное небо, разбитые зеркала.

Алиса то дико хохочет до слез и колик,

То резко становится будто бы смерть бела.

 

Ее психиатр Доктор Доджсон листает карту,

Разводит руками, мол, если бы, но «увы»

Она возвращается в кому, к Морфею, в тартар.

Ей пофигу как этот мир назовете Вы.

 

А врач говорит: «Улучшений уже не будет»,

Что в коме, возможно, ей снятся цветные сны.

Алиса семнадцатый год пребывает в чуде,

Которого так не хватает ее родным.

[Монах ТУКм 2 364]

Любовь не сука!!! Я не прав!!!

Злым словом зря ее обидел!

Пускай ругал и ненавидел,

Но продолжал любить во снах!

 

И жаждал в тишине пустой

Вновь обрести крыла Амура.

Нет! Далеко Любовь не дура!

Преподала урок простой.

 

Любовь не постучала в дверь.

Она вернулась как хозяйка!

И снова в лексиконе: "зайка" -

Мой ласковый и нежный зверь)...

 

И снова глаз прекрасных взор

МанИт и пьет нас без остатка.

Любовь застенчиво и гладко

Плетет прекрасный свой узор...

 

Nerv 27.11.2011г.

[Гость Мудра]

Конец "Охоты на Волков"

Словно бритва рассвет полоснул по глазам,

Отворились курки, как волшебный Сезам,

Появились стрелки, на помине легки, -

И взлетели стрекозы с протухшей реки,

И потеха пошла - в две руки, в две руки!

 

Мы легли на живот и убрали клыки.

Даже тот, даже тот, кто нырял под флажки,

Чуял волчие ямы подушками лап;

Тот, кого даже пуля догнать не могла б, -

Тоже в страхе взопрел и прилег - и ослаб.

 

Чтобы жизнь улыбалась волкам - не слыхал, -

Зря мы любим ее, однолюбы.

Вот у смерти - красивый широкий оскал

И здоровые, крепкие зубы.

 

Улыбнемся же волчьей улыбкой врагу -

Псам еще не намылены холки!

Но - на татуированном кровью снегу

Наша роспись : мы больше не волки!

 

Мы ползли, по-собачьи хвосты подобрав,

К небесам удивленные морды задрав :

Либо с неба возмездье на нас пролилось,

Либо свету конец - и в мозгах перекос, -

Только били нас в рост из железных стрекоз.

 

Кровью вымокли мы под свинцовым дождем -

И смирились, решив : все равно не уйдем!

Животами горячими плавили снег.

Эту бойню затеял - не Бог - человек :

Улетающим - влет, убегающим - в бег...

 

Свора псов, ты за стаей моей не вяжись,

В равной сваре - за нами удача.

Волки мы - хороша наша волчья жизнь,

Вы собаки - и смерть вам собачья!

 

Улыбнемся же волчьей ухмылкой врагу,

Чтобы в корне пресечь кривотолки.

Но - на татуированном кровью снегу

Наша роспись : мы больше не волки!

 

К лесу - там хоть немногих из вас сберегу!

К лесу, волки, - труднее убить на бегу!

Уносите же ноги, спасайте щенков!

Я мечусь на глазах полупьяных стрелков

И скликаю заблудшие души волков.

 

Те, кто жив, затаились на том берегу.

Что могу я один? Ничего не могу!

Отказали глаза, притурилось чутье....

Где вы, волки, былое лесное зверье,

Где же ты, желтоглазое племя мое?!

 

...Я живу, но теперь окружают меня

Звери, волчьих не знавшие кличей, -

Это псы, отдаленная наша родня,

Мы их раньше считали добычей.

 

Улыбаюсь я волчьей улыбкой врагу,

Обнажаю гнилые осколки.

Но - на татуированном кровью снегу

Тает роспись : мы больше не волки!

 

1978

Владимир Высоцкий

Изменено 29 ноября, 2011 пользователем Мудра

[Dark angel 662]

Владимир Плющиков - new...

 

Иллюзии любви

 

«Мы выбираем, нас выбирают,

Как это часто не совпадает…»

 

(М. Танич «Черное и белое»)

 

…Ты любишь, ты жить без него не можешь. Ты дуешь на воду, на молоке

обжегшись не раз, но сейчас, похоже, журавль оказался в твоей руке.

Он рядом с тобой, он смешно курлычет, с тебя не сводя восхищенных глаз, о чем-то своем, журавлином, птичьем, безмерно далеком, но в этот час ты склонна поверить всему на свете – любым отговоркам, словам любым. Ты каждую ночь расставляешь сети, которые столь же легки, как дым, которые дразнят ажурной вязью и кружевом черным к себе влекут. Он пойман надежно, надолго, разве что время избавит его от пут. Ведь он для тебя, как счастливый случай, как сказка, как солнечный луч зимой. В приватных беседах с подругой лучшей ты гордо его называешь – «мой».

Сначала он пил из ладоней воду, теперь выпивает тебя до дна

ночами. Однажды вкусив свободы, он хочет её получить сполна. Он – вольная птица, ему не двадцать, и правда его, как полынь, горька.

«Ты знаешь, а я не готов влюбляться. Пока не готов… Не готов пока…»

 

…Он любит, ему без тебя тоскливо. Он слишком доверчив и терпелив. Довольно туманные перспективы сменились отсутствием перспектив. Но он всё равно безнадежно верит, бессмысленно верит в тот миг, когда

на стук осторожный откроет двери, увидит тебя и услышит «да».

Ему воплощением грез о принце не стать, и синицей не быть в руках. Он мог бы, наверно, пойти на принцип – сказать сгоряча, накричать в сердцах, дать волю слепой безрассудной злости, сквозь боль наконец-то шагнуть вперёд, но страшно разрушить тот хрупкий мостик, который над бездной к тебе ведет.

Он ищет причину в себе, невольно листая страницы ушедших дней. Твое равнодушие ранит больно, молчание ранит еще больней. Он знает, ему воздалось сторицей за, сделанный в спешке, неверный шаг. Ведь всё по-другому могло сложиться, но что-то однажды пошло не так. Возможно, он мог поступить иначе, и правда твоя, как полынь, горчит.

«Мы всё обсудили уже. А значит, мы просто расстанемся без обид».

 

Такие дела… Во фригийский узел сплетается с миру по нитке жизнь. Вращается калейдоскоп иллюзий, рождая стеклянные миражи. Играют оркестры на полустанках. Грачи прилетели, но улетят. Амур для Психеи завел шарманку, исполнив балладу слепых котят. Усталый Харон продает билеты, они раскупаются нарасхват…

…Ты любишь, любима, как жаль, что это два разных

мужчины. …Таков расклад.

Изменено 5 декабря, 2011 пользователем Dark angel

[фрухарберт 8 224]

Лирическая песня

Здесь лапы у елей дрожат на весу,

Здесь птицы щебечут тревожно.

Живешь в заколдованном диком лесу,

Откуда уйти невозможно.

Пусть черемухи сохнут бельем на ветру,

Пусть дождем опадают сирени,

Все равно я отсюда тебя заберу

Во дворец, где играют свирели.

 

 

Твой мир колдунами на тысячи лет

Укрыт от меня и от света.

И думаешь ты, что прекраснее нет,

Чем лес заколдованный этот.

Пусть на листьях не будет росы поутру,

Пусть луна с небом пасмурным в ссоре,

Все равно я отсюда тебя заберу

В светлый терем с балконом на море.

 

 

В какой день недели, в котором часу

Ты выйдешь ко мне осторожно?

Когда я тебя на руках унесу

Туда, где найти невозможно?

Украду, если кража тебе по душе,

Зря ли я столько сил разбазарил.

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял.

 

 

Соглашайся хотя бы на рай в шалаше,

Если терем с дворцом кто-то занял.

Высоцкий В.С.

[фрухарберт 8 224]

Дом хрустальный

 

Если я богат, как царь морской,

Крикни только мне: "Лови блесну!"-

Мир подводный и надводный свой,

Не задумываясь, выплесну!

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

Если беден я, как пес, один,

И в дому моем шаром кати -

Ведь поможешь ты мне, господи!

Не позволишь жизнь скомкати...

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

Не сравнил бы я любую с тобой,

Хоть казни меня, расстреливай.

Посмотри, как я любуюсь тобой,-

Как Мадонной Рафаэлевой!

 

Дом хрустальный на горе для нее.

Сам, как пес бы, так и рос в цепи.

Родники мои серебрянные,

Золотые мои россыпи!

 

В.С. Высоцкий

[Монах ТУКм 2 364]

Мне никто не нужен, ты со мной!

В горести ли, в радости - не важно!

Днем под солнцем, ночью под луной,

Ты идешь навстречу мне отважно!

 

Пережив удар обид, разлук,

Ты не зачерствела, не сломалась!

Не забыть мне нежность теплых рук,

И как мне при встрече улыбалась!!!

 

Нас судьба негаданно свела

Не за тем, чтоб мы с тобой расстались!

И поэтому нам нежность рук важна,

Ну, и чтоб улыбки оставались).....

 

 

Nerv 06.12.2011

Изменено 7 декабря, 2011 пользователем Монах ТУКм

[фрухарберт 8 224]

Пастернак Борис

Никого не будет в доме

 

Никого не будет в доме,

Кроме сумерек. Один

Зимний день в сквозном проеме

Незадернутых гардин.

 

Только белых мокрых комьев

Быстрый промельк моховой,

Только крыши, снег, и, кроме

Крыш и снега, никого.

 

И опять зачертит иней,

И опять завертит мной

Прошлогоднее унынье

И дела зимы иной.

 

И опять кольнут доныне

Неотпущенной виной,

И окно по крестовине

Сдавит голод дровяной.

 

Но нежданно по портьере

Пробежит сомненья дрожь,-

Тишину шагами меря.

Ты, как будущность, войдешь.

 

Ты появишься из двери

В чем-то белом, без причуд,

В чем-то, впрямь из тех материй,

Из которых хлопья шьют.

1931

[фрухарберт 8 224]

ТЫ РЯДОМ И ВСЕ ПРЕКРАСНО

 

Ты - рядом, и все прекрасно:

И дождь, и холодный ветер.

Спасибо тебе, мой ясный,

За то, что ты есть на свете.

 

Спасибо за эти губы,

Спасибо за руки эти.

Спасибо тебе, мой любый,

За то, что ты есть на свете.

 

Ты - рядом, а ведь могли бы

Друг друга совсем не встретить..

Единственный мой, спасибо

За то, что ты есть на свете!

 

Ю. Друнина

[фрухарберт 8 224]

Баллада о любви

 

Когда вода всемирного потопа

Вернулась вновь в границы берегов,

Из пены уходящего потока

На сушу тихо выбралась любовь

И растворилась в воздухе до срока,

А срока было сорок сороков.

 

И чудаки ещё такие есть -

Вдыхают полной грудью эту смесь.

И ни наград не ждут, ни наказанья,

И думая, что дышат просто так,

Они внезапно попадают в такт

Такого же неровного дыханья.

 

Я поля влюбленным постелю,

Пусть поют во сне и наяву,

Я дышу и, значит, я люблю,

Я люблю и, значит, я живу.

 

И много будет странствий и скитаний,

Страна Любви - великая страна,

И с рыцарей своих для испытаний

Всё строже станет спрашивать она,

Потребует разлук и расстояний,

Лишит покоя, отдыха и сна.

 

Но вспять безумцев не поворотить,

Они уже согласны заплатить

Любой ценой, и жизнью бы рискнули,

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную невидимую нить,

Которую меж ними протянули.

 

Свежий ветер избранных пьянил,

С ног сбивал, из мёртвых воскрешал,

Потому что если не любил,

Значит, и не жил, и не дышал.

 

Но многих захлебнувшихся любовью

Не докричишься, сколько ни зови,

Им счёт ведут молва и пустословье,

Но этот счёт замешан на крови,

А мы поставим свечи в изголовье

Погибших от невиданной любви.

 

И душам их дано бродить в цветах,

Их голосам дано сливаться в такт,

И вечностью дышать в одно дыханье,

И встретиться со вздохом на устах

На хрупких переправах и мостах,

На узких перекрёстках мирозданья.

 

Я поля влюбленным постелю,

Пусть поют во сне и наяву,

Я дышу и, значит, я люблю,

Я люблю и, значит, я живу.

 

Высоцкий В.С.

[Гость Мудра]

Здесь вам не равнина, здесь климат иной -

Идут лавины одна за одной.

И здесь за камнепадом ревет камнепад, -

И можно свернуть, обрыв обогнуть, -

Но мы выбираем трудный путь,

Опасный, как военная тропа!.

 

Кто здесь не бывал, кто не рисковал -

Тот сам себя не испытал,

Пусть даже внизу он звезды хватал с небес:

Внизу не встретишь, как не тянись,

За всю свою счастливую жизнь

Десятой доли таких красот и чудес.

 

Нет алых роз и траурных лент,

И не похож на монумент

Тот камень, что покой тебе подарил, -

Как Вечным огнем, сверкает днем

Вершина изумрудным льдом -

Которую ты так и не покорил.

 

И пусть говорят, да, пусть говорят,

Но - нет, никто не гибнет зря!

Так лучше - чем от водки и от простуд.

Другие придут, сменив уют

На риск и непомерный труд, -

Пройдут тобой не пройденный маршрут.

 

Отвесные стены... А ну - не зевай!

Ты здесь на везение не уповай -

В горах не надежны ни камень, ни лед, ни скала, -

Надеемся только на крепость рук,

На руки друга и вбитый крюк -

И молимся, чтобы страховка не подвела.

 

Мы рубим ступени... Ни шагу назад!

И от напряженья колени дрожат,

И сердце готово к вершине бежать из груди.

Весь мир на ладони - ты счастлив и нем

И только немного завидуешь тем,

Другим - у которых вершина еще впереди.

 

1966

В.Высоцкий

[фрухарберт 8 224]

Есенин Сергей

До свиданья, друг мой, до свиданья

 

Опубликовал: Стихи о любви 30 ноября 2006

 

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

 

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,

Не грусти и не печаль бровей,-

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей.

[Dark angel 662]

Звонок

Алина Марк

 

«Все слишком надрывно и нерезонно…»

«Резюме»,(с)Sterva

http://www.stihi.ru/2009/06/16/1616

 

1.

Протянешь ей палец- откусит руку. Играя. Без умысла. Не со зла. Легко и небрежно сметает скуку (какая еще бы вот так смогла?..). Чудная, хоть это не сразу видно, и ростом - не выше его плеча. И кто там считал ее безобидной - малышку с замашками палача?

 

Она не хранит ни имен, ни отчеств,- к чему эти сложности ангелку? – глядит, как стекает полынь пророчеств на еле рифмованную строку. Испей-ка напиток ее особый, по вкусу - как хина, по виду – мед. И жаркое золото высшей пробы ей под ноги солнце все льет и льет, и облако, пахнущее ванилью, подстрочники сыплет в ее тетрадь.

А ночью она раскрывает крылья, чтоб звезды упавшие собирать. Спроси – для чего они?- не ответит: мол, женщина, значит, уже права… и, мысли выбрасывая на ветер, все время просеивает слова.

Любому, кто пламя в строке приметил, она предлагает свои миры, но – слышишь? - шуршит под ногами пепел всех тех, кто всходил на ее костры. Приникнет и шепчет у изголовья, мол, ты восхитителен, супермен… а после - рисует картины кровью твоих, по согласию вскрытых вен. Она предлагает тебе без визы круизы в безумие-с-головой. На грани, по лезвию, дерзкий вызов, и тоже, представь себе - только твой.

Она научилась входить без стука, под запах дурманящих диких трав.

И тот, кто ее называет сукой - он прав, между прочим.

Чертовски прав.

 

2.

Она растворяется в шуме ветра, который уносит ее шаги, вот вроде бы рядом совсем - полметра, и все же – дотронуться не моги. Куда, почему? Поведет плечами – терпи уж, так вышло, и все теперь. И звякнет оставленными ключами прикрытая ею входная дверь. И солнце покажется вдруг палящим, и даже обыденность бросит в дрожь. Ты с ней был единственно настоящим. А все остальное - не бред, так ложь… И что ей не так, сумасшедшей, дуре, ну как это - в клочья, в осколки, в хлам?!.

Ты мир бы скроил по ее фигуре, а ей – все без разницы, пополам!

А, черт с ней, как хочет, никто не помер, травиться и вешаться - не с руки!

И он наберет по привычке номер…

…и сбросит, не вслушиваясь в гудки.

 

3.

Она потихонечку цедит кофе. Изящно и медленно. По глотку. И ждет, что на донце проступит профиль того, кто…

И чувствует, как текут (наверное, выглядит жутко) слезы… с косметикой - сущая канитель!

…А он по утрам присылал ей розы…и завтрак еще подавал в постель. Не часто, конечно, ну, так… по средам... (вздохнет, улыбаясь сама себе…)

Все. Поздно. И нечего ждать победы, она бесполезна уже в борьбе за право остаться свободной снова - во имя наигранной жалкой лжи…Она создавала миры из Слова, но что те миры без него, скажи?.. Ответишь? Навряд ли. Чего же ради?

Услышать бы голос…хоть пару фраз…

…Она набирает его, не глядя, запутавшись в цифрах, на пятый раз, и чувствует - слишком сдавила шею слепая туманная кисея прозрачного шарфика…

Ну, скорее…

«Привет!.. Я соскучился…»

«Да. И я…»

[Dark angel 662]

Эдуард Асадов

ЯШКА (1968)

 

Учебно-егерский пункт в Мытищах,

В еловой роще, не виден глазу.

И все же долго его не ищут.

Едва лишь спросишь - покажут сразу.

 

Еще бы! Ведь там не тихие пташки,

Тут место веселое, даже слишком.

Здесь травят собак на косматого мишку

И на лису - глазастого Яшку.

 

Их кормят и держат отнюдь не зря,

На них тренируют охотничьих псов,

Они, как здесь острят егеря,

"Учебные шкуры" для их зубов!

 

Ночь для Яшки всего дороже:

В сарае тихо, покой и жизнь...

Он может вздремнуть, подкрепиться может,

Он знает, что ночью не потревожат,

А солнце встанет - тогда держись!

 

Егерь лапищей Яшку сгребет

И вынесет на заре из сарая,

Туда, где толпа возбужденно ждет

И рвутся собаки, визжа и лая.

 

Брошенный в нору, Яшка сжимается.

Слыша, как рядом, у двух ракит,

Лайки, рыча, на медведя кидаются,

А он, сопя, от них отбивается

И только цепью своей гремит.

 

И все же, все же ему, косолапому,

Полегче. Ведь - силища... Отмахнется...

Яшка в глину уперся лапами

И весь подобрался: сейчас начнется.

 

И впрямь: уж галдят, окружая нору,

Мужчины и дамы в плащах и шляпах,

Дети при мамах, дети при папах,

А с ними, лисий учуя запах,

Фоксы и таксы - рычащей сворой.

 

Лихие "охотники" и "охотницы",

Ружья-то в руках не державшие даже,

О песьем дипломе сейчас заботятся,

Орут и азартно зонтами машут.

 

Интеллигентные вроде люди!

Ну где же облик ваш человечий?

- Поставят "четверку", - слышатся речи, -

Если пес лису покалечит.

- А если задушит, "пятерка" будет!

 

Двадцать собак и хозяев двадцать

Рвутся в азарте и дышат тяжко.

И все они, все они - двадцать и двадцать

На одного небольшого Яшку!

 

Собаки? Собаки не виноваты!

Здесь люди... А впрочем, какие люди?!

И Яшка стоит, как стоят солдаты,

Он знает, пощады не жди. Не будет!

 

Одна за другой вползают собаки,

Одна за другой, одна за другой...

И Яшка катается с ними в драке,

Израненный, вновь встречает атаки

И бьется отчаянно, как герой!

 

А сверху, через стеклянную крышу, -

Десятки пылающих лиц и глаз,

Как в Древнем Риме, страстями дышат:

- Грызи, Меркурий! Смелее! Фас!

 

Ну, кажется, все... Доконали вроде!..

И тут звенящий мальчиший крик:

- Не смейте! Хватит! Назад, уроды! -

И хохот: - Видать, сробел ученик!

 

Егерь Яшкину шею потрогал,

Смыл кровь... - Вроде дышит еще - молодец!

Предшественник твой протянул немного.

Ты дольше послужишь. Живуч, стервец!

 

День помутневший в овраг сползает,

Небо зажглось светляками ночными,

Они надо всеми равно сияют,

Над добрыми душами и над злыми...

 

Лишь, может, чуть ласковей смотрят туда,

Где в старом сарае, при егерском доме,

Маленький Яшка спит на соломе,

Весь в шрамах от носа и до хвоста.

 

Ночь для Яшки всего дороже:

Он может двигаться, есть, дремать,

Он знает, что ночью не потревожат,

А утро придет, не прийти не может,

Но лучше про утро не вспоминать!

 

Все будет снова - и лай и топот,

И деться некуда - стой! Дерись!

Пока однажды под свист и гогот

Не оборвется Яшкина жизнь.

 

Сейчас он дремлет, глуша тоску...

Он - зверь. А звери не просят пощады...

Я знаю: браниться нельзя, не надо,

Но тут, хоть режьте меня, не могу!

 

И тем, кто забыл гуманность людей,

Кричу я, исполненный острой горечи:

- Довольно калечить души детей!

Не смейте мучить животных, сволочи

Изменено 13 декабря, 2011 пользователем Dark angel