MazVG 20 Опубликовано 1 июня, 2023 Жасмин туманом плыл у окон Июньский вечер звуки прятал, в дремоту погружались дали, и облака бумагой смятой в закатном пламени сгорали. Берёзы белые колени прикрыли тени кружевами, что этот день отдали лени забыли, не переживали. Жасмин туманом плыл у окон, лилось вино и лились речи... и грусти нераскрытый кокон до осени припрятал вечер. В саду негаснущим закатом пылают красные тюльпаны Воркуют сизари на крыше один куплет из старой песни, что лепестками майской вишни снежинки белые воскресли. За золотую жилу овод блестящий одуванчик примет, и для тоски найдётся повод, когда твоё услышу имя. Былое и во сне догонит, и память никуда не дену, а месяц уронил с ладони все звёзды в облачную пену. Останется в листочке смятом, что сами наспех растоптали... в саду негаснущим закатом пылают красные тюльпаны. Красиво было, как во сне Белели в сумраке тела омытых дождиком берёз, и мать-и-мачехой цвела у наших окон россыпь звёзд. Красиво было, как во сне, и мы узнали по весне, что право разбудить зарю дано не только сизарю. Не клялся я, не умолял, но верил, что тебя верну, и рваной сетью тополя ловили в синеве луну. Красиво было, как во сне, и мы узнали по весне, что право разбудить зарю дано не только сизарю. И ручей обмывает лодыжки ракит Ничего, что раздета ольха донага, по оврагам хоронятся нынче снега, и сметают дожди под стволы и в кусты потемневшую медь прошлогодней листвы. По-хозяйски освоились в роще грачи, и доверишься сердцу в бессонной ночи, что получится всё, как себе загадал, а за тридцать давно - разве это года. Закрутилась быстрее времён карусель, взбудоражено небо прилётом гусей, и ручей обмывает лодыжки ракит... и болевшее долго уже не болит. Голубой забьётся жилкой ручей под белой кожей льда Метёт метель вторые сутки, от серых дней срываясь в крик, увидишь - на синичьей грудке навек остался солнца блик. Сугроб у наших окон пухнет, к худой берёзе льнёт плечом, вечерний разговор на кухне о сокровенном, ни о чём. Не знают, падая снежинки, их воскрешение - вода, и голубой забьётся жилкой ручей под белой кожей льда. Неделя-две и все ракиты напьются серебра реки... как наши судьбы перевиты, узнай касанием руки. И в снах остаются не зимы, а вёсны Настольную лампу включи - и два кресла, шкафы, и их тени из мрака воскреснут, надеждой пустой, оправданием, ложью бессонная ночь мою душу тревожит. Приляжешь - комками в ногах одеяло, одних покаяний для прошлого мало, холодная мгла за окном тяжелеет, напрасные вздохи - цена сожалений. А в памяти шум, как на людном вокзале... расстались и главное мы не сказали, что в море житейском ты - парус, я - вёсла, и в снах остаются не зимы, а вёсны. Но я ещё не ведаю, что вы - моя бессонница Сугробы дремлют тучные, под снегом ветка хрустнула, припомнитесь по случаю в мою минуту грустную. Ещё декада минула, луна уже в три четверти, зима - пора унылая холодным длинным вечером. Глаза закроешь - прошлое шумит в душе вокзалами, осталось - всё хорошее и слово запоздалое. С печалью справлюсь, с бедами, и лёд на речке тронется... но я ещё не ведаю, что вы - моя бессонница. Валерий Мазманян 4 Поделиться сообщением Ссылка на сообщение
