Директор школы N 824 Татьяна Гузенко: "Сначала армяне преобладали. Потом узбеки. Сейчас киргизы"
Все больше столичных школьников не говорят по-русски
Наталья Гранина
По данным Института открытого образования, около 25 тысяч школьников в Москве не говорят по-русски. Цифры собраны из отчетов директоров школ. По неофициальной статистике масштаб бедствия в разы больше. Три года назад в каждом московском округе при обычных средних учебных заведениях открылись "Школы русского языка" для детей мигрантов. О проблемах адаптации юных гостей столицы корреспонденту "Известий" рассказала Татьяна Гузенко, директор школы N 824, на базе которой созданы курсы для мигрантов.
вопрос: Когда на базе вашей школы решили открыть курсы адаптации для детей мигрантов, "обычные родители" не были против?
ответ: Поскольку наша школа находится в двух шагах от Тушинского рынка, то дети приезжих в классах были всегда. И когда ребенок по-русски ничего не понимал, то это создавало проблемы в обучении. А если таких было несколько, то они тянули назад весь класс. К тому же район здесь старый, застроенный хрущевками. Притока учеников-москвичей практически нет. Так что создание "Школы русского для мигрантов" для нас было выходом.
в: И вы сознательно взяли курс на то, чтобы превратиться в школу "молодого гастарбайтера"?
о: Сейчас уже да. Я не владею информацией по поводу потока мигрантов в Москву. Но по своей школе замечаю, что "иностранцев" становится больше. При этом, несмотря на обилие приезжих, в первый год работы мы долго не могли набрать учеников: родители настороженно отнеслись к новшеству. Боялись чего-то. Пришлось развешивать объявления на железнодорожном вокзале, рынке. Я сама лично ходила на Тушинский рынок - подходила к мамам учеников из нашей школы. Просила рассказать о школе среди своих знакомых. В 2006 году набрали 17 ребят. С каждым годом их становится все больше - сарафанное радио работает. В следующем году планируем набрать около 60 новичков. Это наш предел - больше не потянем.
в: В столичных школах очень много "руссконеговорящих". Почему их к вам не направляют?
о: Принудительно заставить учиться у нас никто не может - только по желанию. К тому же школы сегодня переведены на подушевое финансирование. Может быть, раньше директора и открещивались от "неговорящих" детей, сейчас же борются за каждого ученика. А с языковой проблемой борются своими средствами - организуют дополнительные занятия, факультативы. Однако для "Школ русского языка" создана специальная методика, учебники. Педагоги и психологи прошли курсы переквалификации. Методика преподавания сильно отличается от обычной - дети изучают русский как иностранный с носителем языка. Обучаются в течение года. А потом по желанию либо уходят в другие школы, либо продолжают ходить в нашу. Но уже в обычные классы. Как правило, почти все остаются.
в: Учеников какой национальности у вас больше?
о: Сначала армяне преобладали. Потом стало больше узбеков. Сейчас киргизы первое место держат. Из других стран тоже дети есть: Греция, Словения, Оман. Тут недалеко вьетнамское общежитие, дети оттуда появились. На рынке - Азербайджан, и ребята той же национальности. То есть школа отражает обстановку вокруг. Первый год мы работали в режиме эксперимента. Обозначились проблемы. Например, что делать с выпускниками. После годовой языковой практики детей надо распределять в обычные классы. А тестов, которые могли бы выявить уровень их подготовки по предметам, нет. Другой серьезный вопрос - медобслуживание. При зачислении в школу столичную регистрацию мы не требуем. Но обязательно нужна медкарта. Приезжие не хотят за свои деньги покупать медицинский страховой полис на год, не хотят платить за диагностику. Мы договорились с врачами одной из больниц о том, что будем направлять им ребят на флюорографию и обследования бесплатно. Однако медики это делают практически по доброй воле. Необходимо решение проблемы на административном уровне.
в: Сильно отстают в знани-ях приезжие от московских школьников?
о: В среднем года на два. В бывших союзных республиках школь-ная программа разная. Бывает, что родители просят зачислить ребенка в тот же класс, где он учился на родине. Хотя вполне очевидно, что он справиться не сможет. Я в таких случаях всегда говорю, что "классное" распределение не статично. Если ученик хочет и у него получается, он всегда может "перепрыгнуть" через год-два. Как правило, если мы угадали способности ребенка - он потом хорошо учится. Я даже заметила, что если москвичи немного равнодушно относятся к оценкам - тройка так тройка, то эти переживают, пытаются тянуться. Мы к каждому ученику индивидуально подходим. По программе в "Школе русского языка" в течение года изучают только язык. Но иногда бывает, что, если ребенок справляется, мы разрешаем посещать ему и другие уроки в обычной школе. Или он ходит на дополнительные занятия к предметникам.
в: Бывают ли стычки между москвичами и мигрантами?
о: Я не замечала. Бывает, конечно, дети повздорят, начинает собираться группа. Но тут все зависит от педагога. У нас есть психолог, который помогает разрешать эти проблемы, не превращая их в межнациональные. А так мигранты в отличие от аборигенов очень уважительно относятся к педагогам, к женщинам. Первое время я даже в шоке была. Заходишь в класс, а они: "Здравствуйте, господин учитель". Менталитет, конечно, отличается. Стараемся учитывать национальные обычаи. Например, посадила учительница девочку с мальчиком. А он расселся на всю парту, как барин. Соседка просит: "Подвинься". Он удивленно: "Как? Я так и должен сидеть. Я - мужчина!" Со временем такие моменты сглаживаются, но не сразу же с мечом идти. Все должно быть уважительно и деликатно.
в: А родители приезжих не протестуют против такого "перевоспитания"?
о: Чаще нет. Они понимают, что ребенок должен интегрироваться. К тому же у нас в основном занимаются дети из небогатых семей - распальцовок не встречается. Очень часто мамы и папы также плохо говорят по-русски. Этой зимой на базе нашей школы открылись языковые курсы для взрослых. Многие родители записались.
