Стихи, которые нравятся

[Nobody 4 000]

Я несла свою Беду 
По весеннему по льду. 
Надломился лед - душа

ОборвАлася, 
Камнем под воду пошла, 
А Беда, хоть тяжела,- 
А за острые края

Задержалася. 
И Беда с того вот дня 
Ищет по свету меня. 
Слухи ходят вместе с ней

С Кривотолками. 
А что я не умерла, 
Знала голая ветла 
Да еще перепела

С перепелками. 
Кто ж из них сказал ему, 
Господину моему,- 
Только выдали меня,

Проболталися. 
И от страсти сам не свой, 
Он отправился за мной, 
А за ним - Беда с Молвой

Увязалися. 
Он настиг меня, догнал, 
Обнял, на руки поднял, 
Рядом с ним в седле Беда

Ухмылялася... 
Но остаться он не мог - 
Был всего один денек, 
А Беда на вечный срок

Задержалася. 

[Nobody 4 000]

Вот был город как город, а стал затопленный батискаф,
Словно все тебя бросили, так и не разыскав,
Пожила, а теперь висишь как пустой рукав
У калеки-мальчика в переходе.

 

Да никто к тебе не приедет, себе не лги.
У него поезд в Бруклин, а у тебя долги,
И пальцы дрожат застегивать сапоги
Хоть и неясно, с чего бы вроде.

 

Дело не в нем, это вечный твой дефицит тепла,
Стоит обнять, как пошла-поехала-поплыла,
Только он же скала, у него поважней дела,
Чем с тобой тетешкаться, лупоглазой;

 

То была ведь огнеупорная, как графит,
А теперь врубили внутри огромный такой софит,
И нутро просвечивает нелепо, и кровь кипит,
Словно Кто-то вот-вот ворвется и возопит:
«Эй, ты что тут разлегся, Лазарь?..»

 

Полно, деточка, не ломай о него ногтей.
Поживи для себя, поправься, разбогатей,
А потом найди себе там кого-нибудь без затей,
Чтоб варить ему щи и рожать от него детей,
А как все это вспомнишь – сплевывать и креститься.

 

Мол, был месяц, когда вломило под тыщу вольт,
Такой мальчик был серафический, чайльд-гарольд,
Так и гладишь карманы с целью нащупать кольт,
Чтоб когда он приедет, было чем угоститься.

 

 

Вера Полозкова.

[Nobody 4 000]

Не думаю, не жалуюсь, не спорю.

Не сплю.

Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,

Ни к кораблю.

Не чувствую, как в этих стенах жарко,

Как зелено в саду.

Давно желанного и жданного подарка

Не жду.

Не радует ни утро, ни трамвая

Звенящий бег.

Живу, не видя дня, позабывая

Число и век.

На, кажется, надрезанном канате

Я - маленький плясун.

Я - тень от чьей-то тени. Я - лунатик

Двух темных лун.

 

 

Марина Цветаева.

 

[Nobody 4 000]

Алексей Пахотин (наш современник из Череповца)

 

Тянется, тянется к светлому, чистому!
Рвётся душа моя...
Нравится, нравится к Богу стремиться ей!..
Только мешаю я...
Не торопись, я прошу, поживи сто лет!
Мне ж без тебя никак...
Грустно взглянула она, в ответ:
Лучше совсем... чем так...
Милая, брось! Я такой же, как многие!
Да, не святой...
Молвит она: слишком правила строгие
Для нас с тобой...
Уговорил, задержалась, поверила...
Совесть поправ...
Только вот мучаюсь, правильно сделал ли?
Вдруг я не прав...

[Nobody 4 000]

Здравствуй мой отчаянно голубой капитан
Пропитанный ласкающим недеяньем
Как тебе тутошнему живется там
Где город покрыт косыми тенями
Сплетен о лучшей казалось судьбе
О выпитом вроде бы эликсире
Ты в своей нравственной худобе
И не мечтал о таком вот мире
Размечивая шаг как улитка мудр
Незамутнен как дрожанье века
Слышал ли ты в предвкушении утр
Поступь новейшего человека
Нам с тобой не делить тоски
Опьяняющей пуще водки
Там впереди не видать ни зги
Так что прощай не прости и беги
Пока не очухались в околотке

 

***

Как кит выбрасываясь на берег

Ловит мгновенье иссохшим ртом
И все же наивно и слепо верит
Что будет с ним что-то еще потом

Так я траекторию совершая
Нехитрого в сущности бытия
Себе текущему обещаю
Что встречусь с ним за пределом Я

 

***

Красное вино растекается

Как немного надо чтоб раскаяться
Чтоб слеза улиткою скатилася
Чтоб улыбка слепо распустилася

Спасибо Господи тебе спасибо
За синус да и за косИнус

Амен Господи Амен
Камень Господи кругом один камень

Человечинки ба
Да видать не судьба

Спи многомерное нервное
Спи для неверных и верных

Мы постоим на посту
Чувствуя пустоту

Ба

 

-Александр Z-

[Nobody 4 000]

Считая себя человеком без принципа
Гадая о том что вернется сторицею
Я верю тебе попивая свой кофе с корицею

Быть может вернется былое забытое
До дна до последнего дня недопитое
Вернется догнать дометаться довытомить

Я видел иное я знал незнакомое
Судьба мне казалась уставшей ломаться соломою
Я верил в нее и не видел искомое

И вот я по горло залип в этой осени
В дождях и стихах и волнительной проседи
И вряд ли спасаться готов даже если попросите

Да здравствует осень.. 

[Nobody 4 000]

Время делает вид что ошиблось местом
Кошкой тянется в переулки
Разрезает воздух изящным жестом
Не боясь небес золотых и гулких
До простуды пью этот лютый ветер
Охлаждаю лоб ледяным дыханьем
Кто узнал тоску тот за все ответил
Заплатил стократ нестерпимой данью
Отпусти меня я устал скитаться
Этот город стар как божок китайский
Что со мной таким может к черту статься
Хочешь сдамся сам хочешь сам мне сдайся
Хочешь бросим медь на авось на шару
И пойдем крушить до гроша до точки
До двойного дна мирового шара
До последней на этом свете строчки

[Nobody 4 000]

Наткнулась на одном форуме. Такой восторг. 

[Nobody 4 000]

Я верил тебе и верил в тебя
Мне казалось что нельзя жить не любя
Но ты ушла и остался лишь дым
Который не делает молодым
И я торчу и глотаю слова
От которых треснет моя голова
А ты не причем виновата жизнь
Не тебе - ей кричу Отвяжись
Мне трудно вставать и шагать в пустоту
Ловить осколки строк на лету
Я вполне устал мой закончен бал
Что было в загашнике - про*****

[Nobody 4 000]

На страдание мне не осталось времени никакого.

Надо говорить толково, писать толково

Про Турецкого, Гороховского, Кабакова

И учиться, фотографируя и глазея.

Различать пестроту и цветность, песок и охру.

Где-то хохотну, где-то выдохну или охну,

Вероятно, когда я вдруг коротну и сдохну,

Меня втиснут в зеленый зал моего музея.

Пусть мне нечего сообщить этим стенам – им есть

Что поведать через меня; и, пожалуй, минус

Этой страстной любви к работе в том, что взаимность

Съест меня целиком, поскольку тоталитарна.

Да, сдавай ей и норму, и все избытки, и все излишки,

А мне надо давать концерты и делать книжки,

И на каждой улице по мальчишке,

Пропадающему бездарно.

Что до стихов – дело пахнет чем-то алкоголическим.

Я себя угроблю таким количеством,

То-то праздник будет отдельным личностям,

Возмущенным моим расшатываньем основ.

- Что ж вам слышно там, на такой-то кошмарной громкости?

Где ж в вас место для этой хрупкости, этой ломкости?

И куда вы сдаете пустые емкости

Из-под всех этих крепких слов?

То, что это зависимость – вряд ли большая новость.

Ни отсутствие интернета, ни труд, ни совесть

Не излечат от жажды – до всякой рифмы, то есть

Ты жадна, как бешеная волчица.

Тот, кто вмазался раз, приходит за новой дозой.

Первый ряд глядит на меня с угрозой.

Что до прозы – я не умею прозой,

Правда, скоро думаю научиться.

Предостереженья «ты плохо кончишь» - сплошь клоунада.

Я умею жить что в торнадо, что без торнадо.

Не насильственной смерти бояться надо,

А насильственной жизни – оно страшнее.

Потому что счастья не заработаешь, как ни майся,

Потому что счастье – тамтам ямайца,

Счастье, не ломайся во мне,

Вздымайся,

Не унимайся,

Разве выживу в этой дьявольской тишине я;

Потому что счастье не интервал – кварта, квинта, секста,

Не зависит от места бегства, состава теста,

Счастье – это когда запнулся в начале текста,

А тебе подсказывают из зала.

Это про дочь подруги сказать «одна из моих племянниц»,

Это «пойду домой», а все вдруг нахмурились и замялись,

Приобнимешь мальчика – а у него румянец,

Скажешь «проводи до лифта» - а провожают аж до вокзала.

И не хочется спорить, поскольку все уже

Доказала.

 

Вера Полозкова

[Nobody 4 000]

 

Ем я восточные сласти,

Сижу на лавке, пью кефир.

Подошел представитель власти,

Вынул антену, вышел в эфир:

- Сидоров, Сидоров, я Бровкин,

Подъезжайте к садовой семь,

Тут алкоголик с поллитровкой,

Скоро вырубиться совсем.

 

Я встал и бутылкой кефира

Отрубил его от эфира.

 

Олег Григорьев

[Krosh 15 789]

Достопочтенное ретро,
благо ты
или зло?
Вздохом
какого ветра
к нам тебя
занесло?
Что за изгибы моды?
Время
сошло с ума:
бабушкины комоды
в блочные
лезут
дома!
Вещи
нездешней формы,
люстры,
шкатулки,
бра.
Медные
прателефоны,
чайники —
тоже «пра».
Сотни диковин разных,
полупонятный быт.
Вновь
граммофонный раструб
нам про любовь
хрипит...

Это, конечно,
потеха,
это — игра,
но за ней
слышу я
долгое эхо
неких
спокойных дней.
Несуетливых,
нескорых,
выдержанных,
как вино...

Ищут люди
опору
в том,
что было давно.
Там,
где проблемы мельче
(если бы так всегда!).
Там, где машин —
поменьше,
где подлинней —
года.
Там, где они
не мелькают,
там, где светло и тепло...
Прошлое
успокаивает тем,
что оно прошло.
Тем,
что оно смиренно...

За частоколом вех
достопочтенным ретро
станет
и этот век.
Этот —
шальной,
подробный,
загнанный,
будто конь,
атомный,
электронный
или еще какой!

...Кто-нибудь,
между прочим,
скажет о наших годах:
«Все тогда было
проще...
Господи,
нам бы так!..»

1981

Роберт Рождественский

[Lizochka777 2]

Очень нравится стихотворение. 

 

На заре ты ее не буди,

На заре она сладко так спит;

Утро дышит у ней на груди,

Ярко пышет на ямках ланит.

 

И подушка ее горяча,

И горяч утомительный сон,

И, чернеясь, бегут на плеча

Косы лентой с обеих сторон.

 

А вчера у окна ввечеру

Долго-долго сидела она

И следила по тучам игру,

Что, скользя, затевала луна.

 

И чем ярче играла луна,

И чем громче свистал соловей,

Все бледней становилась она,

Сердце билось больней и больней.

 

Оттого-то на юной груди,

На ланитах так утро горит.

Не буди ж ты ее, не буди...

На заре она сладко так спит!

 

А. А. Фет

[Irochkina 21 196]

Когда мой папа станет стареньким,
Седым и в тапочках, с очками,
Я для него останусь маленькой
Девчушкой с удивленными глазами.

Когда мой папа так рассеянно и нервно
Собьется в поисках, куда же дел газету,
Я подложу ее ему в карман, наверное,
Оставив это под большим секретом.

Когда же вскликнет «Ну и поколенье!»,
Подумает: «У молодежи ни ума, ни роста».
Однако вслух он, находясь в смятеньи,
Добавит: «Замечательное просто!»

Когда мой папа заворчит, мол, «я обуза»,
Замнется, опустив глаза невинно…
Я с детской злостью ущипну его за пузо:
«Ты, папа, самый главный мой мужчина!»

Ирина Вагеро

[Nobody 4 000]

Первые три строчки в другом размере... в остальном, очень мило