Стихи, которые нравятся

[фрухарберт 8 224]

Капризная память

У памяти моей дурное свойство, –

Любая пакость будет долго тлеть.

Хочу прогнать больное беспокойство,

Но не могу себя преодолеть.

Как в безразмерной камере храненья,

В сознаньи – чемоданы и мешки,

В которых накопились оскорбленья,

Обиды, униженья и щелчки.

Не в силах изменить свою природу,

Я поименно помню всех врагов.

Обиды-шрамы ноют в непогоду,

К прощенью я, простите, не готов.

В самом себе копаюсь я капризно,

На свалке памяти я черт-те что храню...

Обидчиков повычеркав из жизни,

Я их в воображеньи хороню.

Конечно, признавать все это стыдно,

И я раскрыл свой неприглядный вид.

Я очень плох, и это очевидно,

Мое сознание – летопись обид!

У памяти моей дурное свойство –

Я помню то, что лучше позабыть.

Хочу прогнать больное беспокойство,

Но не могу себя переломить.

Эльдар Рязанов

[фрухарберт 8 224]

 

* * *

Меж датами рожденья и кончины

(а перед ними наши имена)

стоит тире, черта, стоит знак «минус»,

а в этом знаке жизнь заключена.

 

В ту черточку вместилось все, что было.

А было все! И все сошло, как снег.

Исчезло, растворилось и погибло,

чем был похож и не похож на всех.

 

Погибло все мое! И безвозвратно.

Моя любовь, и боль, и маета.

Все это не воротится обратно,

лишь будет между датами черта.

 

Эльдар Рязанов.

[NACTЯ 649]

 

 

Птица ль стучится в чужое окно?

В жизни немало коллизий...

Можно лишь только устало вздохнуть:

от нас ничего не зависит...

В ярко горящих огнях казино

Мерзнет старушка у храма,

И доживает свой век вдалеке

ставшая старенькой мама...

Жмутся дворняги ко входу в метро,

Ну, мы за них не в ответе...

И у ларьков матерятся легко

чьи-то подросшие дети...

Вечная серая вымерзлость лиц,

Хрупкая кажущесть судеб...

Можно привычно мимо пройти -

никто ни за что не осудит.

Время стекает с залатанных крыш

и ненаписанных писем...

Где-то в детдоме плачет малыш.

От нас ничего не зависит???

[NACTЯ 649]

Юрий Левитанский

 

Светает. И в детские голоса

Свой щебет вольют воробьи.

У мальчика будут твои глаза,

А губы будут мои.

Он вырастет, станет в футбол гонять,

Порывист и угловат,

Он будет моей улыбкой сменять

Твой нахмуренный взгляд,

Он с нами пойдет по разным краям,

В пути собирая мечты,

Он будет книги любить, как я,

И дороги любить, как ты.

Когда-нибудь после суровой зимы

Он сам зашагает вперед,

Он многое сделает так, как мы,

А многое наоборот.

В нем будет закалка твоя и моя,

Твои и мои черты.

И все же он будет лучше, чем я.

И даже лучше, чем ты.

[NACTЯ 649]

 

 

АВТОР СТИХОВ

Алквиад

 

Она сидела у окна,

А он вошел в ее вагон.

- Женат, - подумала она,

- Лет тридцать пять, - подумал он.

А за окном цвела весна,

День был прекрасен, словно сон.

- Красив, - подумала она.

- Как хороша! - подумал он.

Но проза жизни такова,

Он встал и вышел на перрон...

- Как жаль! – подумала она.

- Как жаль! – успел подумать он.

А дома, взяв бокал вина,

Включив любимый «Вальс-Бостон»

- Одна... – подумала она.

- Один... – подумал он.

[cobra 11 908]

Обожаю.....

 

 

Ах Астахова - Соблазны

Ничего не даётся сразу;
Не воротится время вспять. 
Контролируй свои соблазны,
Чтобы душу не потерять.

Не ищи потеплей ночлега;
И запомни: коль ты краса,
Если к зеркалу часто бегать,
Риски есть потерять глаза.

Любишь вкусно поесть -
Попробуй кашу манную на воде;
Контролируй свою утробу,
Приучи ее к пустоте.

Любишь деньги - раздай прохожим;
Любишь выпить - попей воды;
Будь к себе и честнее и строже;
К исполнению веди мечты.

Любишь бегать босым по свету -
Сядь за стол и не шевелись.
Обещаю, что через лето
Ты по-новому увидишь жизнь.

Выгоняя из себя заразу,
Лень гони, как сутулость с плеч.
Контролируй свои соблазны,
Душу чтобы свою сберечь.

 

Изменено 10 декабря, 2015 пользователем cobra

[Самарянка 4 706]

ПЯТЫЕ СТАНСЫ
De arte poetica

 

1

Большая вещь – сама себе приют.
Глубокий скит или широкий пруд,
таинственная рыба в глубине
и праведник, о невечернем дне
читающий урочные Часы.
Она сама – сосуд своей красы.

2

Как в раковине ходит океан –
сердечный клапан времени, капкан
на мягких лапах, чудище в мешке,
сокровище в снотворном порошке, –
так в разум мой, в его скрипучий дом
она идет с волшебным фонарем...

3

Не правда ли, минувшая строфа
как будто перегружена? Лафа
тому, кто наяву бывал влеком
всех образов сребристым косяком,
несущим нас на острых плавниках
туда, где мы и всё, что с нами, – прах.

4

Я только в скобках замечаю: свет –
достаточно таинственный предмет,
чтоб говорить Бог ведает о чем,
чтоб речь, как пыль, пронзенная лучом,
крутилась мелко, путано, едва...
Но значила – прозрачность вещества.

5

Большая вещь – сама себе приют.
Там скачут звери и птенцы клюют
свой музыкальный корм. Но по пятам
за днем приходит ночь. И тот, кто там,
откладывает труд: он видит рост
магнитящих и слезотворных звезд.

6

Но странно: как состарились глаза!
Им видно то, чего глядеть нельзя,
и прочее не видно. Так из рук,
бывает, чашка выпадет. Мой друг,
что мы как жизнь хранили, пропадет –
и незнакомое звездой взойдет...

7

Поэзия, мне кажется, для всех
тебя растят, как в Сербии орех
у монастырских стен, где ковш и мед,
колодец и небесный ледоход, –
и хоть на миг, а видит миряни́н
свой ветхий век, как шорох вешних льдин...

8

– О, это всё: и что я пропадал,
и что мой разум ныл и голодал,
как мышь в холодном погребе, болел,
что никого никто не пожалел –
все двинулось, от счастья очумев,
как "все пройдет", Горациев припев...

9

Минуту, жизнь, зачем тебе спешить?
Еще успеешь ты мне рот зашить
железной ниткой. Смилуйся, позволь
раз или два испробовать пароль:
"Большая вещь – сама себе приют".
Она споет, когда нас отпоют, –

10

и, говорят, прекрасней. Но теперь
полуденной красы ночная дверь
раскрыта настежь; глубоко в горах
огонь созвездий, ангел и монах,
при собственной свече из глубины
вычитывает образы вины...

11

Большая вещь – утрата из утрат.
Скажу ли? взгляд в медиоланский сад:
приструнен слух; на опытных струнах
играет страх; одушевленный прах,
как бабочка, глядит свою свечу:
– Я не хочу быть тем, что я хочу!

12

И будущее катится с трудом
в огромный дом, секретный водоем...

 

Ольга Седакова

[Самарянка 4 706]

памяти Осипа Мандельштама

 

с окостеневшею улыбкой детской
лежал в холодной лагерной мертвецкой
веревочка вилась вокруг лодыжки
зеленая клеенка номерок
и что там поэтические книжки
пророк в россии меньше чем пророк
поэт в россии меньше чем младенец
летели щепки вот вам отщепенец
вот строки место смерти между строк

 

я помню эти строки на прозрачной
бумаге папиросной так давно 
я помню чтенье на веранде дачной
услышать и понять не всем дано
и кажется что нужно на наждачной
чтоб ржавчину режима обдирать
с огромной территории острожной
где жить увы страшней чем умирать

неторопливой смертью осторожной

 

еще стоять в шинели долгополой
перед тюрьмой советской лучшей школой
служебных на коротком поводке
шлем со звездою шапка богатырка
привет таганка не робей бутырка
и колыма с тобой накоротке

 

винтовка трехлинейка и трехрядка
гармонь на страже высшего порядка
не лучше высшей меры пара фраз
осталась на губах у конвоира
спроси Господь с мерзавца командира
а я солдат я выполнял приказ

 

Борис Херсонский

Изменено 29 декабря, 2015 пользователем Samarianka

[Самарянка 4 706]

* * *

...Кто тебе приснился? Ёжик!
Ну-ка, ну-ка расскажи.
Редко в сны заходят всё же
к нам приятели ежи.

 

Чаще нам с тобою снятся
дорогие мертвецы,
безнадёжные страдальцы,
палачи и подлецы.

 

Но скажи, на что нам это,
кроме страха и седин:
просыпаемся от бреда,
в кухнях пьём валокордин.

 

Ёжик — это милость рая,
говорю тебе всерьёз,
к жаркой ручке припадая
и растроганный до слёз.

 

 

Борис Рыжий

 

Изменено 29 декабря, 2015 пользователем Samarianka

[Самарянка 4 706]

***
В какую бы прорву ни падали эти дни,
как бы с ног ни сбивались люди от беготни
по магазинам, манящим витринным светом,
как бы ни перемигивались на мертвой елке огни,
неделя пройдет - и на год погаснут они,
но пока никто не хочет и слышать об этом,
тем более о болезнях и смерти - Господь сохрани.

Как будто никто не лежит, отвернувшись к стене,
на скорбном ложе, как будто бы не
везут в больницы страдальцев, как будто в приемном покое
доктор, прикладывая то к груди, то к спине
стетоскоп, не думает: Господи? Что такое?
Кто-то болеет, а достается мне.

Как будто бы все теснятся у входа в универсам,
как будто ангелы, привыкшие к небесам,
тоже несут друг другу земные дары в бумажных
кульках и свертках, как будто Рожденный сам
поздравляет себя с Рождеством, и в многоэтажных
бетонных покоях нет места жалобам и слезам.

 

***

Так говорит Господь: Ребята! Я понимаю
конец декабря - еще не начало мая.
Холода, снега, и хоть день световой
уже удлиняется понемногу,
но жизнь слишком трудна, чтоб поклониться Богу,
то ли дело Троица с цветами и пышной листвой!

То ли дело Преображение с яблоками и медом,
не говоря о Пасхе! Поздравления с Новым Годом
лицемерны и даже искорки - вкрапления Рождества,
не сближают нас, не укрепляют идеи,
что в каждом из вас - образ Божий, Имаго Деи,
не укрепляют чувства Нашего с Вами родства.

Так говорит Господь: Ребята! На самом деле
вы поклоняетесь украшенной мертвой ели,
цветным фонарикам, шарикам из стекла,
продуктовым прилавкам в ближайшем универсаме...
Да что говорить - вы это знаете сами,
как ни празднуй, еще не скоро дождешься тепла!

Так говорит Господь: Я родился, Я Был ребенком,
Я был скован в движениях, благодаря пеленкам,
Я был бессловесным Словом, да и к чему разговор,
если день удлиняется, а ночи чуть-чуть короче,
и сияет Звезда посреди убывающей ночи,
и Пречистая Мать надо Мною склоняет взор.

 

 

Борис Херсонский

[Самарянка 4 706]

(посвящается фильму "Чародеи")

 

Тому, 
Кто меня
Найдёт,
Я пишу между строк
На изжёванном бланке не нужного больше наряда,
Мне уже никогда не пройти лабиринт Китежграда:
Кот учёный сорвался с цепи, утащив мой клубок.

 

Тому, 
Кто меня
Найдёт:
Кто так строит, скажи,
Русский мир, халифат, демократию, Солнечный город,
Что за грязными стёклами только молчанье и холод,
А внутри (в коридорах и в нас) никогда ни души?

 

Тому, 
Кто меня
Найдёт:
Я, похоже, просил
У тебя слишком много — и шапку, чтоб уши не мёрзли,
И чтоб не было войн, и чтоб мама домой не так поздно.
В общем, ты там, наверное, выбился просто из сил.

 

Тому, 
Кто меня
Найдёт,
Я уже не молюсь.
Тройка бледных коней обречённо шагает по кругу,
Не растает снежинка, упав на холодную руку,
И я тоже, пожалуй, замёрзнуть теперь не боюсь.

 

Тому, 
Кто меня
Найдёт,
Оставляю портфель,
Жёлтый импортный плащ, многорукий скелет винограда.
Я окно разобью и шагну вниз из этого ада
В новый круг, где хотя бы есть призрачный шанс на апрель

 

Саша Щипин

Изменено 31 декабря, 2015 пользователем Samarianka

[Irochkina 21 196]

Наткнулась на фильм " Елки-3". Там стихотворение Гафта:

 

Я строю мысленно мосты,

Их измерения просты.

Я строю их из пустоты,

Чтобы туда идти, где ты.

Мостами землю перекрыв,

Я так тебя и не нашел.

Открыл глаза, а там обрыв,

Мой путь закончен, я пришел

 

Решила почитать его ещё. Вот какое замечательное стихотворение:

 

Мамаша, успокойтесь, он не хулиган.

Он не пристанет к Вам на полустанке.

В войну (Малахов помните курган?)

С гранатами такие шли под танки.

 

Такие строили дороги и мосты,

Каналы рыли, шахты и траншеи.

Всегда в грязи, но души их чисты.

Навеки жилы напряглись на шее.

 

Что за манера - сразу за наган?!

Что за привычка - сразу на колени?!

Ушел из жизни Маяковский-хулиган,

Ушел из жизни хулиган Есенин.

 

Чтоб мы не унижались за гроши,

Чтоб мы не жили, мать, по-идиотски,

Ушел из жизни хулиган Шукшин,

Ушел из жизни хулиган Высоцкий.

 

Мы живы, а они ушли Туда,

Взяв на себя все боли наши, раны.

Горит на небе новая звезда -

Ее зажгли, конечно, хулиганы.

Изменено 31 декабря, 2015 пользователем Irochkina

[Самарянка 4 706]

Я читаю почти в темноте.
И над письмами древнего грека
Жду, что утро с соседних окон
Доберётся к окну моему.
И наступит особенный день -
Я его проживу человеком:
Буду слушать одних стариков
И не сделаю зла никому.

 

И когда золотые цветы
Зацветут на холодном окошке,
Мои ангелы сузят круги,
Закружат над моей головой,
И, стесняясь своей доброты,
По простой благодушной дорожке
Я отправлюсь, считая шаги
И считая круги над собой.

Я немного успею пока -
Я скажу молодому солдату,
Как под зелень внимательных крон
Увести от дождя малыша.
Я спасу из пожара щенка,
И небесный святой психиатр
Мне пропишет особенный сон,
Где летает собачья душа.

 

Я читаю почти в темноте,
И над письмами древнего грека
Провожаю особенный день
И его золотые цветы,
И мне странно чего-то хотеть,
Но мне хочется быть человеком
И глядеть на собак и людей,
Не стесняясь своей доброты.

 

Ольга Чикина

[Самарянка 4 706]

***

так методично и жестоко
лишь плеер разрядился вот
в плацкарте вспоминает Блока
простой народ

 

о всех кораблях ушедших в море
о всех королях забухавших с горя
о всех носках торчащих в проход
о всех кому проводник несет
чай золотой белье и билеты

 

девушку пилят в церковном хоре 
небритые тролли
имя плацкарта не хуже чем лорелея
все охренели и только вот я не умею
в окнах вагона плещется речка Лета
это Россия детка Россия это

 

 

***

каждый охотник желает знать

куда подевалось вчера

ты успокойся, сядь

пел подмосковные вечера

пеленки вешала во дворе

искал на клавишах "до" и "ре"

на минутку прикрыл глаза

а тебе - 50

все что ты не хранил не берег

утекло между строк

улетело как моль

не наглядеться

не сохранить

не попросить со словами роль

каждый охотник желает знать

но позабыл пароль

стоит лишь выйти немного за

глазки не закрывать!

и каждый охотник увидит то

о чем не желает знать

 

Алиса Орлова

Изменено 14 января, 2016 пользователем Самарянка

[Бах 1 465]

На берега твои падает новый снег,
Стаи озябших рыб громко молчат в прибой,
В окнах, держу пари, сказочный Бробдингнег.
Как ты живешь, старик, что там сейчас с тобой?

Я много лет подряд вижу песок, жару,
День переходит в день, словно волна к волне,
Крыши домов пестрят, выйдет узор ковру.
Как ты живешь теперь, думаешь обо мне?

Ходишь, скрипит тропа, валенки жмут, мороз,
Тащишь в своих санях что-то до самых скал,
Старый твой друг пропал, новый — слепой матрос,
Это ли ты нашел, если уже искал?

Я прихожу с утра, долго смываю соль,
Колотый лёд летит в полупустой стакан,
Рядом горит экран, просит простой пароль.
С кем ты сейчас один? Не отвечай пока.

Время других бесед, где непонятен тост,
Нет никаких корыт, чтобы сидеть, скорбя.

Ты же всё вяжешь сеть, веришь в двойной захлёст.
Но ни одна из рыб не узнаёт тебя.

 

Наталия Осташева